Статьи

В основу статьи положен историко-правовой анализ нормативных положений об ответственности за мошенничество в уголовном праве России. Показано, что начиная с XVI века и вплоть до середины XIX века понятием мошенничества охватывались разновидности краж, грабежей и иных форм имущественных нарушений, соединенных с хитрым, быстрым и проворным завладением чужим имуществом в виде вещи. Мошенничество как самостоятельный тип негативного экономического поведения сложился на поздних этапах эволюции собственнических отношений в России. Он получил законодательно выверенное и юридически четкое описание в нормативно-правовых источниках середины XIX века. Мошенничество от «ловких» похищений чужих движимых вещей, каким его знало отечественное законодательство с XVI по ХIХ века, трансформировалось во второй половине XIX века в обманное завладение чужим имуществом в мире физическом. С ХХ века «мошенничество» приобрело новое качество, охватив своей конструкцией случаи незаконного приобретения чужого имущества «невещного» характера (безналичных денег, бездокументарных ценных бумаги пр.) в мире юридическом. Кроме того, начиная с советского законодательства злоупотребление доверием включено в понятие мошенничества в качестве альтернативного способа совершения этого правонарушения. Доказывается, что правовые образования, отражающие закономерности информационного (постиндустриального) мира, должны строиться с использованием оригинального категориального аппарата, вбирающего в себя всю специфику информационных отношений. Не изъятие, завладение или хищение, а получение доступа к информации или ее передача; не использование, эксплуатация или обращение, а просмотр, чтение, копирование; не распоряжение или отчуждение, а ввод или распространение; не повреждение или уничтожение, а модификация (изменение), стирание или удаление; не порча, а снижение скорости доступа или обработки данных; не угон, а перехват данных. Обосновывается, что конструкция мошенничества, будучи вполне пригодной для охраны «вещных» и даже «обязательственных» отношений, вряд ли способна эффективно противостоять натиску криминальных угроз в электронно- имущественной сфере. Это обстоятельство должно находить адекватное отражение в современном законодательстве, где надо учиться конструировать постиндустриальные норморегуляторы, потому что старые подходы и инструменты вряд ли сработают в информационно-телекоммуникационной сфере.

Космическое право рассматривается авторами как комплексный правовой феномен путем анализа его базовых юридических характеристик. Предмет космического права характеризуется через пространственные пределы, на которые космическое право распространяет свое регулирующее воздействие. В статье отмечается, что возникновение и развитие космического права увязывается с достижениями научно-технического прогресса. В контексте юридической футурологии разрешается вопрос целесообразности регулирования космическим правом отношений, которые только могут возникнуть в будущем. Делается вывод о допустимости подобного опережающего регулирования отношений. Предмет космического права многосоставный и включает в себя комплекс самых различных отношений, возникающих, функционирующих и развивающихся в связи с исследованием и использованием космического пространства и осуществлением космической деятельности. Утверждение юридической идентичности космического права основывается на выделении принципов, норм, системы данной отрасли права. Авторами разрешается вопрос о принадлежности космического права к публичному или частному праву. Показано, что многие вопросы космического права лежат на грани соотношения публичного и частного и могут быть разрешены путем обеспечения баланса в них публичных и частных начал. Критически оценивается зарубежная практика по вовлечению небесных тел в гражданский оборот.

13 декабря 2023 года в Самарском университете состоялся научно-практический круглый стол «Антикоррупционные чтения - 2023», связанный с злободневной проблемой современности и приуроченный к Международному дню борьбы с коррупцией - 9 декабря. Организатором мероприятия выступил юридический институт Самарского национального исследовательского университета имени академика С. П. Королева.