Статья посвящена исследованию одного из важнейших вопросов правового положения детей-мигрантов в Российской Федерации - авторами проведена теоретическая оценка системы обеспечения права детей-мигрантов на жизнь и охрану здоровья. Авторы обосновывают, что обеспечиваемое право не может и не должно зависеть от того, какой непосредственный правовой статус у ребенка-мигранта: ребенок с гражданством иностранного государства, родители которого являются иностранными гражданами; ребенок с российским гражданством, один из родителей которого является иностранным гражданином; ребенок с гражданством иностранного государства, родители которого являются иностранными гражданами - высококвалифицированными специалистами. Рассматривается целый комплекс существующих объективных затруднений для надлежащей реализации и обеспечения права на жизнь и охрану здоровья ребенка-мигранта.
Авторами проведена теоретическая оценка системы обеспечения права детей-мигрантов на образование. Рассмотрены меры, оказывающие существенное благоприятное влияние на реализацию рассматриваемого права: формирование у мигрантов мотива связать навсегда свое будущее с Россией; активизация работы органов профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних; расширение практики оказания педагогической, психологической и социальной помощи детям мигрантов, осуществляемой на базе образовательных организаций, утрата формализма оказания такой помощи, повышение ее качества. В статье подвергнуты анализу основы правового и социального сопровождения ребенка-мигранта в образовательной среде.
Авторами проведена общетеоретическая оценка процедуры обжалования в суде действий и решений нотариусов, основной акцент в публикации делается на порядке разрешения споров между нотариусами и нотариальными палатами. Обосновано, что если спор между нотариусом и нотариальной палатой касается осуществления последней контрольных полномочий, то он должен рассматриваться в рамках административного судопроизводства, если спор между нотариусом и нотариальной палатой имеет частноправовую природу, то он должен рассматриваться в рамках гражданского судопроизводства.
Следуя отдельные вопросы злоупотребления активной состязательностью, авторы рассматривают институт состязательности как конституционный принцип, как вид процессуальной деятельности, как способ исследования доказательств и как форму доказывания в суде, таким образом определяя состязательность в качестве унифицированного порядка и основополагающей организации, которыми может злоупотребить участвующая в процессе сторона в любом виде судопроизводства. Указано, что пресекать суду подобное поведение стороны очень сложно из-за отсутствия в законодательстве четких негативных последствий за злоупотребление активной состязательной позицией.
Процессуальное законодательство постоянно подвергается изменениям, и вопрос о положении суда в состязательной модели судебного процесса продолжает оставаться дискуссионным на протяжении длительного времени, особенно в свете тенденции поступательного упрощения судопроизводства. Теоретическое уточнение правового содержания принципа состязательности необходимо с точки зрения формулирования предложений по укреплению состязательных начал в отдельных видах судопроизводства для максимально эффективного обеспечения прав и законных интересов участников уголовного процесса.
Вопросы относительно позиции государственного обвинителя, его профессионализма, обоснованность и справедливость рассмотрения судом уголовного дела актуально, так как не имеет должного регулирования. Цель - в разрешении вопроса, фиксирования «слабых» мест в доказательственной базе. Поставленные вопросы исследуются при помощи приемов формальной логики. Анализируются различные аспекты владения государственным обвинителем тактическими приемами проведения допроса и иных судебных действий, которые разнятся в зависимости от того, в отношении кого судебное действие проводится. Авторы приходят к выводу, что подготовка к участию в судебном следствии должна осуществляться не по типовой, а по индивидуальной методике, в зависимости от обстоятельств каждого конкретного дела.