Научный архив: статьи

Современный макрорегион Ближнего Востока и Северной Африки (БВСА) и после распада биполярной системы международных отношений представляет собой пространство с более чем двумя десятками государств с различными политическими режимами, экономическими моделями, уровнями социально-экономического развития и целым рядом конфликтов, которые по типам делятся на межгосударственные, внутренние и гибридные с участием государств и негосударственных акторов (НГА), по видам - на территориальные, идеологические, политические, этнические, религиозные и экономические, а также отличаются по интенсивности и степени интернационализации. Противоречивость БВСА проявляется в параллельном генезисе очагов устойчивого развития, обусловливающих заинтересованность государств в установлении долгосрочного мира, что коррелирует с важным транзитным местом БВСА в глобальных логистических проектах, будь то китайская инициатива «Один пояс, один путь» или транспортный коридор «Индия - Ближний Восток - Европа». Отсутствие определенности в военно-политических сценариях, от которых зависит развитие стран БВСА, повышает значимость экспертных оценок и прогнозирования, чем объясняется актуальность темы исследования. Автор ставит перед собой задачу доказать тезис о том, что, несмотря на эскалацию напряженности и провал попыток США «умиротворить» регион на монетарной основе, учитывая преимущественно интересы Израиля, но не других стран, шансы избежать масштабной региональной войны остаются. При переходе от так до конца и не сложившегося однополярного мира к многополярности это связано с суверенизацией внешней политики стран БВСА и дипломатией новых глобальных центров силы, в частности России и Китая. С опорой на широкий пласт российских и зарубежных источников автор применяет принцип историзма и системный подход, анализируя процессы в динамике и в ретроспективе. Новизна исследования состоит в том, что, руководствуясь принципом связи теории и практики и обращаясь к теории глубоко разделенных обществ (ГРО), автор вводит в научный оборот понятие «глубоко разделенного региона» (ГРР). Практическая значимость исследования заключается в предложении ряда рекомендаций по реализации Концепции внешней политики Российской Федерации 2023 г.

Рассмотрены отдельные аспекты истории возникновения кашмирской проблемы в индо-пакистанских отношениях в октябре-ноябре 1947 г., в том числе - роль политических лидеров Индии, Кашмира и Пакистана. Решена задача уточнения обстоятельств присоединения Кашмира к Индийскому Союзу, позиции индийских, кашмирских и пакистанских властей в условиях вторжения пуштунских боевиков на территорию княжества. Новизна исследования заключается в привлечении неопубликованных документов о присоединении Кашмира к Индийскому Союзу, хранящихся в фондах Национального архива Индии и изученных автором в ходе научных командировок в Республику Индия. Также использованы опубликованные документы Национального архива Индии, которые ранее не были введены в научный оборот. Опираясь на объективный и критический анализ источников, автор приходит к выводу, что возникновение кашмирской проблемы как результата расчленения колониальной Индии стало возможным в том числе в силу субъективного фактора - отсутствия политической воли махараджи Кашмира Хари Сингха, чье бездействие и нерешительность были использованы сторонами конфликта в своих целях. Авторский вывод заключается в том, что руководство Пакистана, включая генерал-губернатора Мухаммеда Али Джинну и премьер-министра Лиакат Али Хана, не инициировало агрессию против Кашмира и лично махараджи Хари Сингха, но оно располагало всей полнотой информации о продвижении пуштунских террористов по направлению к княжеству Кашмир и о вторжении на его территорию. Официальный Карачи не принял никаких мер для задержания вооруженной группировки и недопущения кровавого рейда по Кашмиру по политическим причинам: сыграло роль его опасение вызвать негативную реакцию пуштунских племен Северо-Западной провинции Пакистана, антиправительственные выступления и акции против первых лиц новообразовавшегося государства. Лидеры Пакистана также рассчитывали на поддержку пуштунского десанта мусульманским населением княжества и его возможное включение в состав своего государства. Документальные данные свидетельствуют о том, что выступавший за независимый Кашмир махараджа Хари Сингх был не способен обеспечить безопасность его границ и обращался за помощью к Карачи, но не получил ответа. Его шаг по присоединению к Индийскому Союзу был вынужденной мерой, однако именно он стал спасением для княжества и махараджи от масштабной террористической атаки пуштунских боевиков, нацеленной на дестабилизацию ситуации и убийство Хари Сингха. Автор подчеркивает, что официальный Дели не ставил обязательным условием оказания помощи Кашмиру его немедленное вхождение в состав индийского государства, оставляя право принять это историческое решение кашмирцам посредством плебисцита. Сделан вывод о значительной роли заместителя премьер-министра Индии Валлабхаи Пателя в принятии решения о направлении индийского десанта для спасения Кашмира. Вплоть до настоящего времени кашмирский кризис, один из самых продолжительных в мире, то переходит в латентную фазу, то вновь обостряется, поскольку Пакистан не признает законность интеграции княжества в состав Индии.

Научная проблема работы состоит в определении представлений и установок древних японцев в отношении феномена политической власти. Актуальность работы обусловлена тем, что в рассматриваемый период сформировались установки политической культуры, оказывавшие влияние на политическое сознание японцев на протяжении всей истории страны, в том числе и современной. Цель работы — реконструировать черты политической культуры древней Японии, сформировавшиеся независимо от влияния китайской политической мысли. В рамках исследования отмечается проблема, связанная с неточностями в устоявшейся датировке периодов Дзёмон и Яёй, что значимо в контексте необходимости объяснить причины слабости китайского культурного влияния на население Японских островов вплоть до IV в. н. э. В статье рассматриваются синтоистские установки сакрализации власти императоров, формальное и фактическое место аристократии в политической культуре страны и специфика возникновения национального самосознания в Японии. В результате исследования автор приходит к выводам, что идея обожествления императора берет свое начало в архаичных анимистических верованиях и идее «усмирения богов», а затем развилась как средство выстраивания властной иерархии между кланом Ямато и иными аристократическими кланами. Преимущественно мирный характер объединения японских островов и последовавшая за ним милитаризация в IV в. н. э. позволили создать систему управления, схожую с феодальной системой в Западной Европе раннего Средневековья. Сакрализация фигуры императора способствовала легитимизации власти аристократии, что позволило ей к концу VI в. н. э. консолидировать власть в своих руках. В VI в. н. э. в Японии начинают проявляться первые черты национального самосознания, что проявляется в идее «обожествления страны» и в возникновении системы самоидентификации «свой — чужой» в отношении других народов. Этнокультурный фактор выступал в качестве ключевого для национальной самоидентификации.

Цель статьи — обоснование несостоятельности точек зрения сторонников либеральной и евразийской концепций о том, что государство на Руси сложилось только благодаря восточному воздействию тюркских орд. Отдельные представители научного сообщества считают, что доминирующие кочевые народы уже на заре средневековья стали плотно контактировать со славянскими племенами, расселившимися в среднем течении Днепра и прилегающих к нему землях. Поэтому особое внимание они уделяют монгольскому влиянию, почти на двести пятьдесят лет соединившему Древнюю Русь с улусом Джучи (иначе, с Золотой Ордой). В понимании либеральных аналитиков практически вся отечественная государственность в течение многих веков носила «дикий» восточный характер. Ведь не Русь, а великие ханы Золотой Орды диктовали ей свою непреклонную волю и насаждали свои ценностные идеалы, уведя славянские народы от магистрального пути подлинного европейского прогресса. Евразийцы же придают этому периоду большое прогрессивное значение, повлиявшее на создание Великой России и заложившее основы ее цивилизационной уникальности, к которой сегодняшняя Россия начинает возвращаться. Чтобы убедиться в справедливости или ошибочности данных выводов, надо отталкиваться от принципа взаимосвязи государства и государственности. Поставленная задача решается с помощью методологии междисциплинарного анализа, построенного на гармоничном сочетании исторической и политической наук. Поскольку атрибутом государства как политического института выступает государственность, автор свою доказательную базу выстраивает с опорой на анализ начального этапа российской государственности в ее цивилизационно-политическом измерении, обратившись к событиям второй половины IX–X вв. Это позволяет сделать аргументированный вывод о том, что именно в то время были заложены основы самобытного отечественного государства и государственности, никак не связанные с тюрко-монгольскими этносами.

Статья посвящена исследованию генеалогии древнерусского боярства, а точнее его высшего аристократического слоя в период формирования государственности Руси. В статье отмечается недостаток источников и сложность в изучении этого аспекта, однако подчеркивается важность персональных и родословных исследований для понимания социальной структуры того времени. В статье рассматриваются три ключевые знатные фамилии: предполагаемые потомки Олега Вещего, предположительно являвшиеся одним знатным родом Свенельдичи и Остромировичи, а также генеалогия Малковичей. При этом анализируются летописные данные и делаются выводы о возможных связях между названными родами. Обсуждаются вопросы происхождения, социального статуса и роли этих фамилий в контексте взаимоотношений боярства и княжеской власти. Например, вероятная генеалогическая связь Олега и Ольги, а также ряда знатных лиц последующего периода проявляет соотношение княжеского и боярского статуса на примере ближайшей родни правящей династии. Данные о Свенельдичах и Остромировичах иллюстрируют феномен подъемов и падений среди аристократии, а также влияние персональных биографий на развитие политических отношений. Генеалогия Малковичей служит примером эффективной социализации в аристократические круги через родственные связи с княжеской династией. Статья предоставляет обширный анализ генеалогии боярства X–XI вв. и демонстрирует способы функционирования правящей элиты в эту эпоху. Подчеркивается, что аристократия в основном формировалась на основе родственных связей в княжеской дружине, а также акцентируется внимание на взаимодействии принципов крови и службы в формировании элиты. Делается вывод, что борьба между этими принципами станет характерной для дальнейшего развития русской аристократии. Работа имеет практическую ценность для историков и исследователей, интересующихся генеалогией аристократии, а также для изучения социальных изменений в ранней Руси. Статья может служить основой для дальнейших исследований в области источниковедения и социальной истории, углубляя понимание структуры власти и ее изменений в контексте древнерусского общества.

В статье дана характеристика состояния правонарушений, в том числе преступлений, совершаемых несовершеннолетними в военные и в первые послевоенные годы в Кемеровской области. Выявлены их причины и охарактеризованы количественные показатели, в том числе лицами, находившимися в детских социальных воспитательных учреждениях (детских приемниках-распределителях, детских домах) и учебных заведениях (школах фабрично-заводского обучения (ФЗО), ремесленных и железнодорожных училищах). Автор констатирует, что в военное время количественные показатели детской и подростковой преступности во многом объяснялись высоким уровнем беспризорности и безнадзорности в регионе, недостаточной организацией профилактических мероприятий в учебных заведениях, несвоевременным выявлением преступных групп подростков, находившихся под влиянием уголовного элемента, и, конечно, теми проблемами, которые решались в обществе в тяжелое для страны время. Свою роль играла слабо поставленная воспитательная работа среди подрастающего поколения, особенно среди учащихся учреждений среднего специального образования, и, конечно же, нерадивое отношение многих родителей к своим обязанностям в воспитании детей. От местных органов власти потребовалось принятие решительных мер, направленных на борьбу с беспризорностью, безнадзорностью, бродяжничеством, дезертирством с производства, из школ ФЗО, ремесленных, горных и железнодорожных училищ, побегами из детприемников и детских домов, преступностью и иными неправомерными поведением и проступками детей и подростков. Тем не менее в 1950−1960-е гг. изжить такое явление, как подростковая преступность, не удалось. В основном статья написана на основе архивных источников, сосредоточенных в архивах Кемеровской и Новосибирской областей.

В статье рассматриваются ключевые особенности российско-китайского сотрудничества в области безопасности в условиях становления полицентричного мирового порядка. На фоне усиления международной нестабильности и роста глобальных угроз взаимодействие между Россией и Китаем приобретает всё большее значение, становясь основным фактором обеспечения устойчивости и безопасности как на региональном, так и на глобальном уровнях. Особое внимание уделяется политическому взаимному доверию как основе стабильности и безопасности, а также многоаспектному взаимодействию в таких сферах, как экономическая, энергетическая, продовольственная и военная безопасность. Российско-китайское сотрудничество сталкивается с рядом вызовов, включая международное давление, вызванное гегемонистскими устремлениями ряда западных стран, ухудшение глобальной безопасности и экономическое неравенство между Россией и Китаем. Кроме того, различия в региональных интересах двух стран в таких регионах, как Центральная Азия, Восточная Азия и Южная Азия, могут осложнить совместные усилия по решению ключевых глобальных и региональных вопросов.

Внешняя политика Казахстана начала формироваться после распада СССР. Новые геополитические условия поставили перед государством новые задачи. Возникла необходимость осмысления и выработки новых подходов к реализации внешнеполитического курса. Особенностью внешней политики Казахстана стало расширение отношений с внерегиональными государствами при сохранении экономических и политических отношений с бывшими советскими республиками. В статье сделан вывод, что внешнеполитический курс складывался под влиянием экономического развития Казахстана, внутриполитических процессов, а также под сильным воздействием внешнего фактора. Это нашло отражение в основополагающих документах, которые были приняты в Казахстане в последующие десятилетия. В статье выявлены основные этапы внешней политики Казахстана, определены факторы, определившие развитие государства. Сделан вывод, что политика Казахстана носила сбалансированный характер, который отражал экономические и политические возможности страны. В последние десятилетия внешняя политика Казахстана находилась под возросшим влиянием внерегиональных акторов, которые проявляют повышенное внимание к Центральной Азии и центральноазиатским государствам.

В статье анализируются политические институты, процессы, технологии, свойственные периоду становления в Крыму Советской власти после завершения широкомасштабной Гражданской войны. Феномен Гражданской войны, с точки зрения автора, выражался в непримиримой борьбе между возникшими на развалинах империи центрами силы, при этом важную роль играл собственно геополитический фактор. В статье отмечается, что в Крыму в 1921 году активно работали эмиссары британской и германской разведок, то есть тех сил, которые ранее приложили немалые усилия для свержения монархии и развязывания Гражданской войны на пространстве Российской империи. Образование Крымской АССР в составе Советской России осенью 1921 года, а также создание нового мощного государства СССР со своим социальным проектом в декабре 1922 года отнюдь не входило в их планы. Поэтому западные оппоненты максимально пытались использовать инерцию Гражданской войны для дестабилизации одного из ключевых регионов РСФСР. В сложившихся условиях вполне логичным выступало стремление ряда лидеров антибольшевистского подполья к установлению тесных контактов с противниками Советской власти за рубежом в целях объединения усилий в борьбе с ней, что объективно становилось фактором геополитической напряжённости в Советской Республике в целом, и в Крыму в частности. В условиях нагнетания конфликтогенности в Крыму формируется система чрезвычайных учреждений. В указанную систему входил Крымский революционных комитет и его органы на местах, учреждения Всероссийской чрезвычайной комиссии, Части особого назначения, революционные трибуналы под общим идеологическим руководством партийных органов. Автор приходит к заключению, что чрезвычайные учреждения объективно противодействовали реализации проектов западных держав по дестабилизации ситуации в Крыму, способствовали известной этнополитической стабилизации обстановки в регионе. С другой стороны, их деятельности был присущ классовый подход, что приводило к необдуманной репрессивной политике и неизбежным «перегибам» в работе, усугублявшимся слабой координацией действий и отсутствием жёсткого контроля на первом этапе.

В статье анализируется российская пограничная политика на Северном Кавказе после ликвидации Крымского ханства, борьба с которым долгое время являлась консолидирующим фактором в русско-горских отношениях. Выясняются причины постепенного обострения конфликта между местными народами и имперской администрацией. Дается оценка движения шейха Мансура и влияния на него внутренних и внешних факторов. Демонстрируется роль военно-политической угрозы со стороны Персии, активизировавшей тенденцию на сближение части местных правителей с Россией, в которой они видели естественного союзника и покровителя в борьбе с внешней угрозой. Показаны постепенная трансформация политических подходов официального Петербурга в отношении населения края и переход от политики дипломатических договоров к силовым методам воздействия.

Статья посвящена истории деятельности отдела народного образования Армавирского революционного комитета с момента установления в городе советской власти в марте 1920 г. и в течение примерно первого года ее существования. В статье рассмотрены организационные мероприятия ревкома, направленные на создание системы народного образования и просвещения в Армавире, налаживание работы с учительским составом города, меры по ликвидации безграмотности, в том числе организация школ грамотности, пунктов ликбеза, элементы программы обучения безграмотных. Отдельно в статье уделено внимание мероприятиям по организации дошкольного воспитания. Уже в первый же год своего существования в Армавире советская власть в лице своих местных органов занялась и социально проблемными категориями детей и подростков, в том числе детьми с ограниченными возможностями здоровья и несовершеннолетними преступниками. В Армавире были организованы детские приюты, детские трудовые колонии, детские площадки.

Вопросы относительно этногенеза и этноидентичности для каждого народа актуальны, как с научной, так и практической точки зрения, так как отражают этапы, уровень и перспективы его прогресса. В статье анализируются такие аспекты и факторы этногенеза и формирования идентичности ингушей, как исторические предпосылки, мультикультурная синергия, хронологические рамки формирования, природно-географические условия, а также геолокация этноса. Результаты анализа источников и литературы позволяют делать вывод о том, что этногенез и формирование идентичности у ингушей происходили на основе собственного «этнического ядра», в котором принимали активное участие соседние этнокультурные элементы. К периоду вступления в состав России (1770 г.) ингуши обладали выраженным этническим самосознанием, как одного из главных атрибутов этноса.