Понятие «революционная война» существует в интеллектуальном пространстве уже длительное время и в каждом конкретном контексте адекватно понимается участниками дискуссии. Тем не менее, на сегодняшний день не существует ни чёткого определения этого понятия, ни, тем более, разработанной концепции этого явления. Более того, отсутствует понимание того, что представители разных национальных культур могут вкладывать в это понятие совершенно разный смысл, что может затруднять адекватное понимание научных и публицистических текстов, написанных представителями иной культурной и научной традиции. Таким образом, данная статья посвящена рассмотрению эволюции представлений о революционной войне с конца XVIII века, поскольку именно война первой коалиции и наполеоновские войны в дальнейшем послужили эмпирическим материалом, на котором были сформированы представления о сущности революционной войны, и до сегодняшнего дня. Источниковой базой исследования послужили выступления в печати деятелей революционных движений, касающиеся вопросов войны и мира, а также теоретические работы французских военных. Авторы использовали традиционные методы исторического исследования и опирались на прицип историзма. Было проанализировано зарождение представлений о специфике революционной войны как вооружённой борьбы за прогрессивные ценности у представителей разных политических сил во время Великой французской революции. Рассмотрена дальнейшая эволюция этого понятия в представлении Симона Боливара, Ф. Энгельса, В. И. Ленина и Мао Цзэдуна, разработавшего практическую концепцию ведения революционной войны в условиях слабого, аграрного и полуколиниального Китая 30-х гг. Показано, как своеобразный исторический опыт французов, столкнувшихся во Вьетнаме со стороны Вьетминя с практическим применением рекомендаций Мао, привёл к тому, что во Франции военными теоретиками была сформирована собственная оригинальная и существующая по сей день концепция революционной войны, в рамках которой это понятие приобретает совершенно иной смысл, чем в классической версии, что закономерным образом меняет трактовку многих исторических и современных военных конфликтов, что полезно учитывать при работе с франкоязычной историографией.
В 1989 году исполнилось 200 лет Великой французской революции. Книга профессора Н. Молчанова “Монтаньяры” посвящена жизни и деятельности вождей главной революционной партии Горы - Дантона, Марата и Робеспьера, - неотделимых от важнейших событий революции.
Оноре Габриэль Рикети де Мирабо (1749–1791) — один из наиболее ярких деятелей Великой французской революции, блестящий оратор и публицист, бретер и любимец женщин, узник королевских тюрем и защитник монархии. Посмертное открытие его тайных связей с двором Людовика XVI привело к тому, что прах Мирабо вынесли из Пантеона великих людей Франции. Отношение к нему не раз менялось и в последующие годы. Автор данной книги, известный французский историк Рене де Кастр (1908–1987) видит в своем герое не авантюриста, а гения политики, пытавшегося примирить умеренных республиканцев с монархистами и избежать революционных потрясений, войны и террора. «Останься Мирабо жив, история Франции и Европы могла бы пойти другим путем» — этот неожиданный вывод автор книги подкрепляет кропотливым анализом биографии своего героя, его сочинений и мемуарных свидетельств современников.
Трагедия Великой Французской революции и сейчас – через 175 лет – волнует каждого. Книга Левандовского написана под хорошим влиянием Олара, Алданова, Франса, Р. Ролана, хотя в перечне литературы их имён нет. Будто непреодолимый Рок вёл на гильотину всех, стремившихся осмыслить революцию и жизнь, и они сами не только подчинялись ему, но и делали всё для того, чтобы сложить голову на плахе. Какое переплетение судеб великих и трагических людей, неукротимых страстей и людей болота! Зная судьбу Бриссо, Верньо, Демулена, Дантона и самого Робеспьера, следишь за ними с возрастающим волнением, будто где-то в глубине души таится надежда, что ещё не предрешён ужасный исход, что вот где-то есть повторотный пункт. Но нет – всё свершится, падают головы в окровавленную корзину, и новые энтузиасты идут к гильотине, и 9 термидора неумолимо приближается – всё будет унесено, но не забыто.
Жизнеописание Шарлотты Корде — это лишь маленькая часть истории Великой французской революции, где политика, этика, мораль и чувства, сплетенные воедино, получили трагическую развязку. Шарлотта Корде, разделявшая взгляды жирондистов, считала лидера якобинцев Марата главным виновником разгоревшейся гражданской войны. Решив спасти Францию ценой собственной жизни, она проникла в дом к Марату и заколола его ножом. Однако последствия этого поступка оказались совершенно иными, чем те, на которые она рассчитывала, — террор в стране был объявлен государственной политикой. Тем не менее Шарлотта Корде стала символом борьбы с тиранией и образцом гражданского мужества. Но можно ли считать убийство подвигом, даже если это убийство тирана?.. Судьба этой девушки вдохновляла многих драматургов, художников и поэтов, ибо поступок ее вызывал (и по-прежнему вызывает) вечный вопрос: в борьбе добра и зла где граница дозволенного?
Великая французская революция одна из ярчайших страниц в истории человечества. Главные ее события происходили в Париже, где народ взял штурмом Бастилию и низвергнул монархию, где с трибуны Конвента провозглашались принципы свободы, равенства и братства, где революционеры истребляли друг друга в кровавой борьбе за власть. В конце XIX века известный французский историк Жорж Ленотр впервые попытался реконструировать парижские эпизоды революции, кропотливо воссоздавая колорит того времени, включая планировку домов, мебель и одежду парижан. На его страницах оживают Робеспьер и Дантон, королева Мария Антуанетта и безвестные санкюлоты. Книга Ленотра стала во Франции классической и много раз переиздавалась. На русский язык ее впервые перевели в 1895 году известная писательница Надежда Тэффи и ее сестра Елена Лохвицкая. Для настоящего издания этот перевод существенно обновлен и снабжен комментариями.
Что важно, так это включение и Французской Революции, и Философов вместе с Просвещением в более широкий контекст исторического развития, ибо развитие это представляет собой подлинную Революцию и по сути своей является переходом от традиционной мифологии (религиозного мифа, мифа о священном характере власти, мифа об авторитете религии и политики) к новой мифологии, или обновленной всеобщей вере, упорно не желающей признавать себя мифологией и не осознающей своей мифологической сущности.