Статья представляет собой исследование природы консерватизма в современной политической риторике. Автор анализирует ключевые концепции консерватизма, присущие ему черты, подходы, основные положения, определяющие содержание его идеологии, изложенные в трудах отечественных ученых.
В статье продемонстрирован путь формирования цивилизационной концепции Н. Я. Данилевского, совпадающей с концепциями современной экологии. Ученый доказал применимость логических теорий в исследованиях биологических и культурно-социальных факторов, согласующуюся в первую очередь, с принципом множественности устойчивых состояний экосистем [28, 29, 31]. В статье используются методы историзма, принципов научной объективности и системности, позволяющие рассмотреть жизнь и взгляды Данилевского как единое целое, с анализом фактов во всей их совокупности и взаимосвязи. Исследование проведено на базе теоретического фундамента, созданного опубликованными работами Н. Я. Данилевского, документами личного характера, мемуарной литературы, а также трудами общественных деятелей 40–80-х гг. XIX в., позволяющих оценить полемику относительно капитального труда мыслителя «Россия и Европа», занимающего огромное место в его творческом наследии.
В статье проанализированы актуальные вопросы, связанные с исследованием и перспективами развития консерватизма в России. Представлен обзор существующих исследований по данной тематике. Важность обращения к наследию отечественного консерватизма обусловлена наличием интересных тезисов со стороны его теоретиков относительно духовно-нравственных основ российской цивилизации, особенностей исторического пути страны, развития государственности и демократии. Автор аргументирует, что без изучения произведений классиков консервативной мысли невозможно осмысление истории и современного состояния консерватизма в России.
The paper is concerned with the prerequisites of the creation of the labour armies during the Civil War in Soviet Russia (1917-1921), the main functions and results of these armies’ operations. The conclusion is made that labour armies were an imminent part of military communism, they never happened to be employed as the Red Army’s reserve but as a tool of militarizing the country’s economy and policies. The evolution of the organized labour units took two directions. Firstly, standardized units were being gradually organized instead of numerous and miscellaneous detachments that made the core of the labour armies in 1920. Another tendency consisted in reducing the number of excessive managerial staff that required additional resources. It is noted that the massive use of the armed forces for labour purposes is always a reaction to the critical situation in which a country finds itself, when neither political nor economic challenges can be responded to by standard means. Thus, the employment of militarized labour units at peacetime can never be justified. On the whole, labour armies proved effective as an emergency means of tackling economic problems and ensuring immediate economic operations. Despite the limited time span in which the labour armies had operated, they left a clear impact on the further course of events in Soviet Russia.
Для Советского Союза, одержавшего победу в Великой Отечественной войне и внёсшего решающий вклад в победу союзников во Второй Мировой войне, послевоенный период был ознаменован острой необходимостью форсированного восстановления экономики, понёсшей серьёзные утраты в связи со значительными людскими потерями, разрушениями производственных предприятий, нарушениями логистических связей, прерыванием торговых отношений между различными субъектами социалистического хозяйствования. Государственный арбитраж СССР, являясь органом, сочетающим в себе судебные и административные функции, стал одним из тех государственных механизмов, посредством деятельности которых осуществлялся восстановительный процесс в советской послевоенной экономике. Разрешение споров между хозяйствующими субъектами, а также контроль за исполнением решений по названным спорам в означенный исторический период преследовал главной целью обеспечение бесперебойного функционирования и взаимодействия советских предприятий и учреждений. В настоящей статье, основываясь на широком круге исторической литературы и впервые водимых в научный оборот архивных источниках, предпринимается попытка посредством использования нарративного, историко-сравнительного, хронологического и статистического методов исторического исследования провести анализ деятельности Государственного арбитража СССР с 1946 по 1953 гг., поскольку в указанный период деятельность указанного органа была напрямую связана с восстановлением послевоенной советской экономики. Для выявления основных направлений деятельности Государственного арбитража СССР, связанных с восстановлением послевоенной советской экономики, автор большое внимание уделяет статистическим данным, содержащимся в архивных источниках. Отмечая роль Государственного арбитража СССР в системе органов государственной власти, чья деятельность была направлена на форсированное решение поставленных экономических задач, автор раскрывает и его работу по повышению собственной эффективности. В статье характеризуется историческая ситуация, в которой Государственному арбитражу пришлось функционировать и развиваться после окончания Великой Отечественной войны.
Монография Филиппа Гига «Африканская политика Индии: вызовы для тысячелетнего взаимодействия» представляет собой, по сути, его слегка переработанную диссертацию, которую он защитил в 2019 г. в Университете Вюрцбурга (Германия). Это обуславливает некоторые особенности структуры монографии, в том числе постоянные отсылки к ранее рассмотренным вопросам в последующих главах и разделах, а также регулярное подчеркивание применяемых при исследовании методов.
Индонезия как одна из стран-лидеров Юго-Восточной Азии в составе АСЕАН1 и страна-основательница Движения неприсоединения позиционирует себя во внешней политике как защитница интересов Глобального Юга, региональная держава с глобальным участием. С момента обретения независимости в основе индонезийской внешнеполитической доктрины лежало стремление «передать опыт» национального освобождения другим странам. В XXI в. после становления Индонезии как значимой современной политической и экономической силы происходит и переосмысление идеи ее сотрудничества с Глобальным Югом. «Бандунгский дух» (названный так по Бандунгской конференции стран Азии и Африки 1955 г.) с недавнего времени стал одним из основных нарративов индонезийской дипломатии, хотя и присутствует в политическом поле очень давно.
Отношениям России со странами Африки посвящено значительное количество научных, экспертно-аналитических и журналистских материалов на Западе. Такого рода материалы регулярно появляются на сайтах Фонда Карнеги (Carnegie Endowment for International Peace)1, Африканского центра стратегических исследований при Министерстве обороны США (Africa Center for Strategic Studies), Французского института международных отношений (Institut français des relations internationales, IFRI), Брукингского института (Brookings Institution) и других влиятельных аналитических центров. Большинство из них носит конъюнктурный характер и составляются «под событие». Некритичный и зачастую пропагандистский подход к подготовке текстов приводит с одной стороны к примитивизации российской политики в Африке и ее недооценке, а с другой – к ее переоценке. Важно отметить, что в целом для западной экспертизы, как минимум в публичном поле, характерно куда меньшее внимание к политике других держав в Африке, чем, например, у российских ученых и экспертов.
Текущие времена характеризуются бурным ростом взаимной заинтересованности России и стран Африки в развитии разнопланового сотрудничества. В этих условиях отечественная академическая литература остро нуждается в трудах, осмысливающих накопленный опыт двусторонних и многосторонних отношений и намечающих новые актуальные направления взаимодействия. Именно такой книгой является коллективная монография «Россия в Африке: от новых сфер сотрудничества к новому имиджу» под редакцией кандидата политических наук, доцента Кафедры политической теории Московского государственного института международных отношений (университета) МИД России И. Д. Лошкарева. Авторский коллектив, в который вошли как уже известные, так и начинающие исследователи, составляют одиннадцать человек: А. К. Адрианов, В. В. Жучков, Е. В. Кондрашова, И. С. Копытцев, Н. С. Липунов, И. Д. Лошкарёв, Б. Мугаби, М. В. Никольская, И. С. Стаканов, Л. Е. Чкония, Е. А. Якушева.
Настоящая статья обращается к актуальной в научном и общественном пространстве проблеме, связанной с сохранением архитектурного наследия городов. Хоть термин «Брюсселизация» и появился относительно недавно, он довольно красноречиво описывает хаотичный подход к проектированию городского пространства, при котором осуществляется неконтролируемый и подчас массовый снос исторической застройки, замещаемой современными образцами архитектуры. Данный вопрос рассматривается на примере позднесоветского Сургута, который, к сожалению, стал классическим образчиком такого рода политики. Поэтому, для выявления исторических условий, способствующих возникновению в городе на Оби дискуссии о возведении музейно-этнографической зоны, автор уделяет немалое внимание анализу градостроительной политики тех лет, как основополагающему фактору, угрожавшему культурному наследию Сургута. В частности, речь идёт об исторически сложившимся районе Старый Сургут и граничащим с ним микрорайоне Энергетиков, который начали возводить в начале 1970-х гг. Основываясь на материалах местной периодики 1980-х-начала 1990-х гг., автор выстраивает хронологическую цепочку, начиная от этапа обсуждения концепций музейно-этнографической зоны и заканчивая внутриведомственными противоречиями, сведшими все проектные начинания на нет. Также приводятся оценки современников, позволяющие наиболее точно раскрыть и продемонстрировать мнение общественности на происходившие тогда события, касающиеся проблемы сохранения исторической памяти. Благодаря анализу материалов периодической печати, прибегая к методам историзма, структурализма и позитивизма, автором были выделены основные причины, по которым концепция музейно-этнографической зоны так и осталась не реализованной. В частности, речь идёт о ведомственных интересах заказчика, а также о бездействии органов власти и Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры.