ЯРОСЛАВСКИЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ВЕСТНИК

В статье изложены результаты теоретического анализа и эмпирического исследования места и роли личностного смысла ребенка в системе мотивационно-смысловой регуляции профессиональной педономической деятельности. К педономическим профессиям и специальностям отнесены виды производственной трудовой деятельности взрослых, предметом которых выступает ребенок, а основное содержание составляют трудовые действия и операции (по оказанию услуг и выполнению работ), которые непосредственно направлены на обеспечение необходимых условий для удовлетворения материальных и нематериальных потребностей детей. Разновидности профессиональной педономической деятельности образуют специфический подтип («взрослый-ребенок») социономического типа профессий («человек-человек») (в рамках типологии Е. А. Климова). Специализированным психическим регулятором профессиональной педономической деятельности выступает личностный смысл ребенка для взрослого, под которым подразумевается субъективное понимание и переживание объективных жизненных отношений, связывающих ребенка/детей с удовлетворением потребностей, воплощением ценностей, осуществлением мотивов, достижением целей и практической реализацией других личностно значимых интенций (побуждений и стремлений) взрослого. На пересечении модальностного и топологического критериев выделены четыре психологических типа личностного смысла ребенка для взрослого: позитивный терминальный (ценностный), негативный терминальный (антиценностный), позитивный прагматический (инструментальный), негативный прагматический (преградный) смысл. В ходе эмпирического исследования профессионально гетерогенной выборки работников педономического труда была подтверждена гипотеза о том, разные типы личностного смысла ребенка для взрослого соотносятся с индивидуально-психологическими различиями в профессиональной мотивации (определяемой с позиций теории самодетерминации) и в субъективном качестве профессиональной деятельности (определяемой по переживаниям удовольствия, смысла, усилия и пустоты в труде, вовлеченности в работу и удовлетворенности карьерой). По комплексу критериев функционально оптимальным для мотивационно-смысловой регуляции профессиональной педономической деятельности признан позитивный терминальный смысл (ценностное отношение к ребенку), который сочетается с внутренней трудовой мотивацией и субъективным благополучием в домене профессиональной жизни.

Статья посвящена актуальной в практическом и теоретическом плане проблеме выделения и классификации деятельностно важных качеств профессионала (далее ДВКП). В статье дано развёрнутое определение понятия ДВКП, выделяются основания их классификации и обсуждаются возможные варианты классификации ДВКП. Выделено два базовых типа ДВК профессионала: профессионально важные качества (далее ПВК), которые влияют на эффективность профессиональной деятельности и мета-ПВК, которые влияют на успешность метапрофессиональной деятельности. Показано, что в общем случае ПВК и мета-ПВК могут классифицироваться по ряду ведущих оснований. По виду деятельности профессионала выделены ДВК, которые влияют на успешность оптации, профессионального обучения, адаптации, проектирования и реализации карьеры и т. д. По форме деятельности профессионала выделены ДВК, которые влияют на формирование (образование), реализацию (функционирование), оптимизацию и преобразование различных видов профессиональной и метапрофессиональной деятельности. По уровню связей с психологическими компонентами структуры деятельности профессионала выделены ДВК, которые влияют на успешность формирования мотивационной и информационной основы деятельности, на успешность целеполагания, планирования и реализации карьеры. По степени интегративности выделено 3 вида ДВК: элементарные (исходные), субсистемные (гомогенные) и системные (гетерогенные). В качестве элементарных ДВК рассматриваются способности, знания, умения, мотивы, качества профессионала. К группе субсистемных ДВК относятся опыт, одарённость, структура самосознания, мотивационная сфера профессионала. В качестве системных ДВК выделяются профессиональная пригодность, профессиональная готовность, профессиональная компетентность, профессиональный потенциал и ресурсность. Высказано предположение, что существуют специализированные и универсальные ДВК, а также - ДВК, связанные с объективными и субъективными критериями успешности профессиональной и метапрофессиональной деятельности.

В статье рассматривается проблема взаимосвязи и взаимовлияния содержания предмета общей психологии и такой важной отрасли психологической науки, как возрастная психология. На протяжении десятилетий данные процессы могли описываться в духе параллелизма. При этом, появление в отраслях психологии новых фактов или конкретизация методологических принципов не всегда воспринималась как источник обогащения и развития общепсихологической проблематики.

Историко-психологический анализ свидетельствует о том, что во взаимоотношениях отраслей науки подобное явление не является чем-то особенным, присущим лишь психологии. Тем не менее, опираясь на принципиальные положения деятельностного и семиотического подходов можно обнаружить закономерные проявления тенденций дифференциации и интеграции (Н. И. Чуприкова), соответствующих качественно своеобразным этапам развития психологической науки, прежде всего, отражающихся на содержательной трактовке ее предмета.

Предлагается рассматривать в качестве приоритетного не столько прямое, сколько опосредствованное влияние успехов, достигнутых в рамках исследований в возрастной психологии и семиотике, выражающихся в расширении эмпирической базы исследований общетеоретического и методологического содержания общей психологии.

Радикальная смена приоритетов при определении содержательной специфики предмета психологии в целом, как это было в начале ХХ века может и не происходить. Также допустимо полагать, что открытия в проблемном поле отдельных отраслей не должны подвергать сомнению актуальность исследований общепсихологических оснований, они расширяют доказательную базу последних. Не исчезла и угроза редукционизма, поскольку были и есть попытки подмены собственно психологической феноменологии или снижения ее значения при выполнении исследований на стыке с другими гуманитарными и естественно-научными отраслями знания.

В статье представлены результаты методологического и эмпирического исследования, направленного на определение целостного, интегрального и фундаментального предмета психологии как самостоятельной отрасли научного познания. В качестве методологических оснований использованы субъектно-информационный подход к психологическим исследованиям (С. Л. Леньков, Н. Е. Рубцова) и современная концепция внутреннего мира человека (В. А. Мазилов, В. Д. Шадриков). Эмпирическую базу исследования составили действующие паспорта психологических научных специальностей, размещенные на официальном сайте Высшей аттестационной комиссии при Министерстве науки и высшего образования Российской Федерации. Показано, что объекты научных психологических исследований могут относиться к трем типам (материальные, материально-идеальные - информационные системы, идеальные), объединяющим пять классов объектов: материальные (не информационные), человек и социальные группы, биосфера (помимо человека), технические информационные системы, идеальные объекты информационных взаимодействий. Обоснован новый вариант определения общего предмета научной психологии, согласно которому психология изучает внутренний (информационный) мир разнородных биорелевантных акторов (то есть акторов, имеющих отношение к жизнедеятельности и функционированию человека и биосферы в целом). Компонентами предмета психологии являются внутренние миры: 1) человека (как индивидуального субъекта), 2) социума (как системы индивидуальных и групповых субъектов), 3) биосферы (как системы разнородных биоакторов), 4) акторов (технических информационных систем) биосоразмерного киберпространства (то есть той части киберпространства, содержание которой обусловлено активностью биорелевантных акторов). Показано, что новое понимание предмета психологии, обобщающее результаты исследования, расширяет и дополняет понимание внутреннего мира человека, опираясь на фундаментальные категории информации, субъекта и актора.

В статье представлены результаты эмпирического исследования психологических особенностей переживания личностью ситуации военного конфликта в Донбассе. Исследование проводилось на базе ГОУ ВПО «Горловский институт иностранных языков» (г. Горловка, Донецкая Народная Республика) в период 2014-2022 гг. Выборку исследования составили 195 человек - студенты в возрасте от 18 до 25 лет. Все испытуемые являются жителями Донецкой Народной Республики, постоянно проживают на территории региона и, соответственно, длительное время находятся в ситуации военного конфликта. В ходе теоретического анализа выделены наиболее значимые в условиях экстремальной ситуации характеристики переживания - эмоциональный, личностный, деятельностный и экзистенциальный уровни, каждый из которых может характеризоваться как конструктивным, так и деструктивным полюсом переживания. В результате структурного анализа установлены качественные различия между группами испытуемых по показателю конструктивности/деструктивности переживания, которые заключаются в особенностях структурной организации личности человека, конструктивно и деструктивно переживающего ситуацию военного конфликта на различных уровнях переживания. Высокий уровень согласованности и организованности структуры индивидуально-психологических характеристик личности характерен для конструктивного переживания ситуации военного конфликта на эмоциональном и экзистенциальном уровнях. При деструктивном переживании ситуации военного конфликта высокая организованность структуры индивидуально-психологических характеристик проявляется на личностном и деятельностном уровнях. Установлено, что различные уровни переживания и различные типы переживания (конструктивное/деструктивное) опосредуются специфическим сочетанием индивидуально-психологических факторов - темпераментальных, диспозиционных, мотивационных, смысложизненных и ценностных характеристик личности. Полученные результаты могут быть использованы в процессе консультативной психологической работы с группами людей, длительное время проживающих в ситуации военного конфликта.

Творчество К. Д. Ушинского рассматривается в контексте развития российской культуры середины XIX столетия. Область душевных явлений оставалась одной из немногих сфер, неподвластных науке того времени. Научной психологии еще не было, но вопросы, связанные с пониманием человека, взаимоотношением личности и общества, психической жизни индивида активно обсуждались и в обществе, и в научных изданиях, и на страницах литературных журналов. Психологические идеи оказывали огромное влияние на общественную жизнь, достаточно вспомнить, к примеру, какой общественный резонанс имела известная дискуссия между И. М. Сеченовым и К. Д. Кавелиным, которая стала значимым явлением в культурной жизни России. Публикация работ Ушинского оказала огромное влияние на теорию и практику образования. Идеи Ушинского о научной психологии и само обоснование психологии оказались восприняты обществом в значительно меньшей степени. Статья посвящена творчеству великого русского ученого К. Д. Ушинского. Анализируется его вклад в создание научной психологии. Утверждается, что Ушинский был создателем оригинальной версии научной психологии. Во второй половине 1860-х гг. научной психологии еще не существовало, более того, не были определены методологические основания и принципы, на которых должна основываться психология как отдельная самостоятельная дисциплина. Версия Вундта, разработанная как ответ на кантовскую критику эмпирической психологии, была обоснована уже после смерти Ушинского. Вундтовская версия была принята научным сообществом, несмотря на очевидные недостатки. Научная психология, по Ушинскому, должна основываться на антропологическом подходе и на фактах, а также быть применимой в практике, «в деле воспитания». Версия Ушинского имела очевидные преимущества перед вундтовской, но не была оценена по достоинству. В статье анализируются причины, по которым концепция Ушинского не получила признания и поддержки.

Исследование процессов нарушения профессиональной адаптации лиц социономических профессий, прежде всего работников учреждений социальной защиты, постоянно сталкивающихся с проблемами людей, нуждающихся в их помощи, в настоящее время, вне всяких сомнений, является весьма актуальным. В работе рассмотрена проблема развития профессиональной дезадаптации социальных работников на нескольких уровнях, а именно: с позиций формирования профессионального психоэмоционального выгорания, социально-психологических и психологических аспектов профессиональной дезадаптации. Показано, что у 32,1 % обследованных социальных работников выявлены симптомы психоэмоционального выгорания, что сопоставимо с долей специалистов, имеющих психологические симптомы нарушения профессиональной адаптации (от 27,4 до 34,6 %). При этом установлено, что проявления социально-психологических показателей дезадаптации присущи более половины обследованных социальных работников (от 54,1 до 63,5 % соответственно). Проведенный корреляционный анализ показал существенные корреляционные связи между проявлениями психоэмоционального выгорания и психологическими признаками дезадапционных нарушений. Менее значимые зависимости выявлены между психоэмоциональным выгоранием и социально-психологическими показателями. Полученные в исследовании данные позволили сделать вывод о том, что, во-первых, психоэмоциональное выгорание определяется в основном психологическими проявлениями профессиональной деформации специалистов, и, во-вторых, изучение полной картины нарушения профессиональной дезадаптации с последующей разработкой системы коррекционных мероприятий в обязательном порядке должно включать в себя исследование проявления всех её аспектов.

Предметом исследования в статье является надежность как профессионально важное качество сотрудников МЧС России. Цель исследования - изучение содержания и компонентного состава надежности как профессионально важного качества сотрудников МЧС. Статья является обзорной и аналитической. В качестве методологии предметной области исследования были использованы дескриптивный метод, метод категоризации и метод анализа. Обозначена актуальность изучения данного качества в экстремальных профессиях. В статье показан переход в исследованиях надежности от технических наук в область гуманитарного знания, обусловленный необходимостью предупреждения рисков ошибок и травматизации сотрудников МЧС России. Представлены исследования, раскрывающие содержание и сущность профессиональной надежности сотрудников в различных сферах деятельности. Анализируются исследования надежности, проведенные в отечественной психологии (Б. Ф. Ломова, В. Д. Небылицына, В. М. Крука, А. А. Благинина, С. Л. Кандыбовича, А. Ю. Федотова и других). Дается краткая характеристика профессиональной деятельности сотрудников пожарно-спасательных частей. Проводится анализ различных исследований, посвященных надежности в психологии труда и инженерной психологии. Дано определение надежности сотрудников МЧС России. Надежность определяется как интегральное индивидуальное качество, благодаря которому обеспечиваются важнейшие характеристики профессиональной деятельности сотрудников. В заключении статьи обоснована новизна и значение анализа надежности как интегрального профессионально важного качества сотрудников МЧС России, имеющего структурно-уровневое строение и включающего в себя три ведущих компонента: профессиональный, социально-психологический, нравственно-психологический. Кроме того, отмечается, что надежность является многокомпонентным образованием с множеством разнородных связей между ее составляющими. Эти связи носят сложный системный характер. Понимание структуры и содержания надежности как профессионально-важного качества сотрудников МЧС России позволит выстраивать программу психологического сопровождения сотрудников с учетом выделенных компонентов и развивать соответствующие качества для повышения эффективности их профессиональной деятельности.

В статье поднимается проблема формирования профессионально важных качеств в период обучения в вузе и первые годы работы (начальных этапов профессионализации). Исследование построено на примере изучения динамики макиавеллизма в процессе обучения и в первый год работы у студентов семи различных направлений подготовки. Для сбора эмпирических данных использовалась: стратегия поперечных срезов, методика сбора данных - Мак-шкала (в адаптации В. В. Знакова), методы статистической обработки включали критерии определения значимости отличий (t-критерий Стьюдента, U-критерий Манна-Уитни), метод перспективной экстраполяции. В исследовании показано, что макиавеллизм может формироваться в процессе получения образования в вузе как личностная черта при обучении по тем направлениям подготовки, профессиональная деятельность в рамках которых требует подобных навыков и стратегий действий для успешного осуществления. Установлен пример спонтанного профотбора студентов по направлению подготовки менеджмент на основе исходной развитости данной черты. Выявлена возможность формирования навыков макиавеллизма в процессе профессиональной деятельности. Статистический анализ полученных данных подтвердил возможность прогнозирования развития профессионально важных качеств в процессе профессионального обучения. Востребованность макиавеллизма для выполнения учебных заданий обусловлена сближением учебной среды с будущей рабочей средой, что создает условия для формирования макиавеллизма как ПВК у студентов в процессе обучения. Востребованность макиавеллизма в профессиональной деятельности дает возможность стимулировать формирование навыков в данной области у специалистов в первый год профессиональной деятельности.

Статья посвящена проблеме специфики проживания людьми ненормативных кризисов, исследованию связи смысловых базовых установок, актуализируемых у них в этот период, и копинг-стратегий, применяемых ими для выхода из кризисного состояния. В ходе исследования было выявлено наличие деструктивных вариантов изучаемых связей, в частности, комбинация выраженности смысловых установок на опасно высоком или низком уровне в сочетании с предпочтением или доминированием стратегии бегства-избегания и низкими показателями выраженности копинг-стратегий самоконтроля и планирования решения. Такое сочетание также может служить дополнительным индикатором пребывания личности в ненормативном кризисе и деструктивным сочетанием, затрудняющим выход из него. Подобная комбинация указывает на ограниченные навыки совладания с хроническим стрессом, являющимся одним из признаков пребывания личности в ненормативном кризисе. Также она негативно сказывается на психическом и эмоциональном благополучии, не позволяя человеку продуктивно использовать имеющиеся внутренние и внешние (социальные) ресурсы. Также к числу особенностей смысловых базовых установок относится их высокая степень интегрированности и связи друг с другом при значительной вариации степени выраженности каждой из них. Авторы полагают, что использование элементов и технологий когнитивно-поведенческой терапии (КПТ) в качестве технологии работы с клиентами может быть полезным инструментом для поддержки и помощи людям, проживающим ненормативный кризис, так как оказывается воздействие на выбор и предпочтение ими копинг-стратегии, происходит коррекция смысловых установок, позволяя им переоценить и переформулировать свои негативные мысли, создать более реалистичные и конструктивные представления о кризисе и его последствиях.

Цель работы: обсуждение вопросов о закономерностях и факторах исторической эволюции дисциплины (предмета дисциплины и взаимоотношения академической и прикладных частей психологии; возможности построения интегративной, коммуникативной психологии). В ходе исследования были использованы включенное наблюдение, «трудовой метод» (по И. Н. Шпильрейну), рефлексия профессионального опыта. В статье представлен критический анализ суждений представителей академической психологии об отношении разных ее частей, ее ветвей; о дискретности четырех уровней методологии, о необходимости активного развития третьего уровня - конкретно-научной методологии, о препятствиях и барьерах; об условиях, способствующих построению интегративной психологии. Автором поддерживаются тезисы о необходимости построении единой психологии, сформулированные в работах В. А. Мазилова (о необходимости развития и расширения методологии «снизу», о методологии, нацеленной на интеграцию, о предмете и понятийном аппарате, об уровневом строении психологического факта и др.; о причинах и препятствиях на пути решения задач становления психологии как зрелой дисциплины - об отсутствии общей фактуальной базы, о необходимости моделей, увеличивающих объем психологического знания, теоретических моделей, обеспечивающих соотнесение психологических концепций, об особой методологии прикладной практической психологии и др.). Прослеживаются конструктивные следствия признания необходимости широкого понимания предмета, «охватывающего все пространство дисциплины», предмета как «внутренний мир человека», как целостного идеального мира, порождаемого как функциональное отражение мира внешнего, представляющего собой устойчивую субстанциональную сущность. Автор полагает, что взаимоотношения (людей, социальных институтов, научных дисциплин, их частей и пр.) должны быть именно взаимными, отношениями равных.

Цель исследования - выявить возможности и ограничения психодиагностических инструментов для исследования психологического и профессионального благополучия. Психологическое и профессиональное благополучие оказывают влияние на психическое и физическое здоровье, удовлетворенность качеством жизни, продуктивность человека, его работоспособность, которые являются неотъемлемыми составляющими комфортной жизни. Их поддержание становится возможным при создании определенных условий. Для этого уточняются существующие концепции и разрабатываются психодиагностические инструменты. В статье рассмотрены наиболее востребованные психодиагностические инструменты для измерения психологического и профессионального благополучия. Исследователи придерживаются как традиционных (гедонистического и эвдемонистического), так и эклектического подходов при диагностике психологического благополучия. Критериями для измерения психологического благополучия являются оценка общего уровня благополучия, счастья, а также субъективного уровня удовлетворенности и качества жизни. Профессиональное благополучие находится на начальной стадии изучения в отличие от психологического благополучия, поэтому наблюдается существенное расхождение в определении понятия и инструментов, с помощью которых осуществляется его измерение. Критериями для диагностики профессионального благополучия стали оценка уровня благополучия в профессиональной сфере, удовлетворенности трудовой жизнью и психосоциальной рабочей среды. Обзор исследований показывает, что имеющиеся методики являются относительно валидными и надежными. Однако не все психодиагностические инструменты адаптированы и апробированы на русскоязычной выборке. Ряд методик находится в закрытом доступе и не переведен на основные языки мира. Эти ограничения становятся препятствием в их применении и проведении эмпирической проверки. Слабые стороны методик позволяют учитывать их при подборе и дальнейшем использовании в качестве психодиагностических инструментов.