Статья: ЭПИТЕТАЦИЯ ИМЕНИ СОБСТВЕННОГО В ПОЭЗИИ М. ЦВЕТАЕВОЙ (2025)

Статья продолжает разработку концепции аудита человеческого качества в контексте представлений о гуманитарной экспертизе. В качестве базовой методологии авторы ориентируются на системный подход (язык тернарного описания). Проанализированы и соотнесены понятия «гуманитарная экспертиза» и «аудит человеческого качества». Уточнены дефиниции понятий «техносферный аудит» и «ноосферный аудит», осуществлен компаративный анализ указанных терминов. Ноосферный аудит определен как концепция, относящаяся к постнеклассической научной картине мира. Определены координаты ноосферного аудита в системе бинарных оппозиций когнитивного аудита и аффективного аудита, констатирующего аудита и формирующего аудита. Выявлены философские основания концепции ноосферного аудита

Статья посвящена реконструкции философии Римского клуба и его идейного лидера Аурелио Печчеи в контексте представлений о человеческом качестве. Отмечено, что проблематика человеческого качества неизменно присутствует в контексте глобальной рефлексии. Проанализировано категориальное пространство современной философии аудита через компаративный анализ категорий «человеческий капитал» и «человеческое качество». Выявлена фундаментальная экзистенциальная проблема современного человека — асинхронность бытия и мышления, определена социокультурная эффективность их синхронизации. Показан ноосферный потенциал проблематизации мир-системы в контексте техносферы как четвертого дестабилизирующего элемента. Разобраны новые роли человека — арбитра и аудитора — в рамках философии Римского клуба. Представлены основания «аудиторской философии» Римского клуба. Предложен новый тип аудита в сфере духовного производства — ноосферный аудит. Сделан вывод об эвристичности постановки проблемы аудита системообразующих свойств и отношений

Статья посвящена феномену современного медиадискурса. В качестве методологической базы выступает системно-синергетический подход. Автор рассматривает медиадискурс в контексте представлений об информациосфере (семиосфере). Представлен опыт моделирования информационного поля на основе актуализации стандартной модели фундаментального взаимодействия в физике и квантовой теории поля. Сформулирована системно-синергетическая объяснительная модель динамики медиадискурса. Дано релевантное системное определение современного медиадискурса. Зафиксированы принципы функционирования современного медиадискурса и факторы его организованности — нелинейность, открытость, транзитивность, самоорганизация, адаптивность, устойчивость. Исследование раскрывает возможности расширения методологии социальных наук для анализа механизмов коммуникативного взаимодействия и управления процессами при формировании медиадискурса.

Статья посвящена рассмотрению региональной политической повестки как ключевого элемента регионального информационного пространства. Авторы предлагают теоретическое осмысление этого феномена через призму теории социальных систем Н. Лумана и критического дискурс-анализа. Региональная политическая повестка в работе рассматривается как механизм самореференции регионального дискурса и определяется как совокупность дискурсивных практик власти, формирующих у регионального сообщества приоритетное внимание и отношен ие к актуальным темам с целью информирования, легитимизации и укрепления доверия к власти. В рамках исследования выделены основные акторы формирования региональной политической повестки (государственные органы, СМИ, бизнес-сообщество, церковь и др.) и разработана их классификация по различным основаниям (форме влияния, системности, целям, содержательной роли и др.).

В этой статье, благодаря знакомству с философией Жильбера Симондона, которому в 2024 году исполнилось 100 лет со дня рождения, утверждается, что в свете его теории индивидуации сегодня открываются новые перспективы на адекватное познание антропологических и техносоциальных последствий текущих цифровых преобразований в современном сетевом социуме. Теория индивидуации для цифрового мира — это концептуализация природных сущих, людей и технических сущих как цифровых сетей, и техносоциального мира как цифровой сети сетей. Сейчас мир воспринимается как обширное пространство взаимосвязанных цифровых сетей, кажущихся бесконечно разнообразными: биологическими, продуктивными, кибернетическими и — что важнее всего — социальными сетями. Образ цифровой сети с ее очевидным уклоном в сторону видения стал парадигматическим цифровым представлением о понимании нашего нынешнего технологического и сетевого социума как целостной сущности, которая в противном случае ускользнула бы от нашего когнитивного восприятия. В настоящее время можно признать, что философские изыскания Симондона являются богатым источником для разработки новых концепций, теорий и практик, позволяющих справиться с нашими современными условиями новой электронно-цифровой техносоциальной реальности

В статье на примере крупнейших столичных периодических изданий начала 1990-х гг. анализируются оценки, которые были даны Северной Осетии в российской центральной прессе тех лет. В качестве источника использованы материалы средств массовой информации различных политических взглядов. Предметом интереса столичных журналистов в те годы стали следующие аспекты: политический режим, существовавший в республике, её сложные взаимоотношения с ближайшими соседями и непростая криминогенная обстановка. Упоминалось в печати и участие российских военных в нормализации ситуации в регионе. Важное место среди публикаций ведущих федеральных масс-медиа также занимали репортажи, посвящённые трагическому осетино-ингушскому конфликту осени 1992 года. В данном противостоянии российская пресса в большей степени симпатизировала осетинской стороне как силе, защищавшей стабильность и правопорядок на Северном Кавказе. Даже незаконные задержания некоторых журналистов или захват в заложники ингушских семей не изменили данного мнения. Сделан вывод о том, что на фоне своих тревожных соседей (Чечня, Ингушетия) или других республик региона Северная Осетия выглядела стабильным образованием, а политический консерватизм её лидеров уступал лояльности федеральному Центру

Статья посвящена специфике советско-американских отношений. Основными источниками стали документы Министерства культуры СССР, преимущественно вводящиеся в научный оборот впервые, а также мемуары, публицистика и иные материалы. Показано, что Министерство культуры являлось ведущим институциональным каналом, обладавшим широким диапазоном как официально-номинальных межведомственных контактов, унаследованных в ходе проведенной при его создании реорганизации, так и новообретенных коммуникативных линий, усложненных приватнокорпоративными сопряжениями. Выявлено, что подобный статус позволил Министерству выступать своеобразным барометром-индикатором динамики советско-американского диалога на различных стадиях «холодной войны». Делаются выводы о том, что «холодный» диалог в сфере культуры в этот период носил сложный, поливалентный характер. Официальная негативная идеологическая риторика со стороны СССР и США, особенно усилившаяся в годы эскалации напряженности, претерпевала параллельную амортизацию в виде продолжавшегося сотрудничества, мотивированного встречной заинтересованностью в его конкретных результатах и обогащении опытом. Это подготовило «имагологический поворот», нейтрализацию политического дискурса и конвергенцию культур непосредственно в исследуемый период, а также создало основу для нового осмысления данных тенденций с целью диагностики и преодоления конфликтных ситуаций современности.

В данной статье уделяется внимание этническому и религиозному разнообразию региона, а также проблемам, с которыми столкнулись страны Ближнего Востока в последние годы. В качестве методов исследования в ходе написания статьи были использованы следующие: историко-системный и общенаучные (синтез и анализ). Объектом данного исследования являются этнические и религиозные отношения между странами Ближнего Востока. При написании статьи были поставлены следующие задачи: 1) проанализировать взаимоотношения стран Ближнего Востока между собой на современном этапе; 2) проанализировать роль исторических событий прошлого в контексте сегодняшней ситуации в регионе; 3) дать оценку иностранному влиянию на этнические и религиозные факторы в отношениях между странами региона; 4) проанализировать суть влияния вооруженных формирований на конфликтогенность Ближнего Востока. Новизна данной работы заключается в изучении влияния националистических и сепаратистских движений, роли иностранного влияния на ситуацию внутри ключевых государств региона, а также в анализе их исторической специфики, влияющей на современное положение. Актуальность данной работы заключается в усилении конфликтогенного потенциала региона в особенности после начала нового этапа противостояния Израиля и Палестины

В статье рассматривается малоизученная история установления официальных советско-шведских дипломатических отношений в 1924 году. Особое внимание обращено на усилия, которые предпринимали официальные лица РСФСР/СССР по налаживанию связей с Шведским королевством, начиная с 1920 года. Отмечена роль в этом процессе советских дипломатов М. М. Литвинова, П. М. Керженцева, Н. Осинского (В. В. Оболенского). Выделены препятствия на пути двустороннего диалога. Показана динамика и этапы в изменении позиции правящей элиты Швеции по вопросу о признании РСФСР/СССР де-юре на протяжении 1920—1924 годов. В частности, изменение воззрений лидеров влиятельной в королевстве Шведской социал-демократической партии во главе с К. Я. Брантингом. Статья частично основана на архивных материалах, которые вводятся в научный оборот впервые

История изучения российской разведывательной отрасли на фоне современной сложной международной ситуации как никогда является актуальной, в том числе и в контексте эволюции внешнеполитического взаимодействия России со странами Запада и США. И одно из центральных положений в этом отношении в начале XX в. играл институт военных агентов. Цель настоящей статьи — анализ деятельности русского военного агента в США Н. Н. Распопова и его донесений о состоянии американской сухопутной армии в начале XX в., которые он составил в ходе личного присутствия на военных маневрах у форта Райли в 1902 г. Новизна исследования заключается в первой в отечественной историографии попытке широкого обращения к донесениям Н. Н. Распопова как источнику по изучению военного потенциала США начала XX в., а также во внедрении в научный оборот широкого ряда ранее не опубликованных документов Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА). В донесениях Н. Н. Распопов подробно расписывает историю подготовки проведения маневров, их описание и результаты, приводит численность войск, принявших участие. Военным агентом анализируются недочеты во время проведения маневров, дается оценка каждому из родов войск и прогнозируется значение маневров для будущей модернизации армии США в целом. Автор приходит к выводу, что подробный анализ донесений Н. Н. Распопова демонстрирует серьезный уровень его профессионализма в качестве военного агента в США

Махтум-Кули-хан являлся сыном известного главы Ахала НурБерды-хана. Авторитет его отца, признанного далеко за пределами оазиса, лег тяжелым бременем на плечи еще не окрепшего молодого хана. Свое место и положение в обществе Махтум-Кули-хану приходилось доказывать на протяжении многих лет своей сложной жизни. Последняя четверть XIX в. отмечена приходом в регион Российской империи. Туркменские племена понимали всю безвыходность своего положения перед лицом мощной России, оснащенной самым современным военным оружием, однако решили оказать достойное сопротивление. Махтум -Кули-хан пытался наладить связи с Персией, Хивой и Бухарой. Велась активная переписка с англичанами, которые всячески старались поддержать сопротивление туркменских племен, однако обещанной военной помощи так и не предоставили. Через посредников были организованы неоднократные встречи с российскими военными лицами, но выжидательная тактика и осторожная дипломатия ни к чему не привели. 12 января 1881 г. крепость Гёк-тепе пала, а в 1884 г. был пр исоединен Мерв. В этот непростой и судьбоносный период истории Махтум-Кули-хан, как и многие видные деятели того времени, твердо стоял на страже интересов туркменского народа и будущего нового государства.

Изучение функционирования аллюзивного антропонима в художественном тексте представляет значительный научный интерес, однако в рамках традиционного филологического анализа не представляется возможным выявить механизмы актуализации культурно-исторической информации аллюзивного антропонима и проанализировать особенности ее взаимодействия с принимающим контекстом. В статье предлагается исследовать аллюзивный антропоним как средство вербализации аллюзивного антропонимического концепта-прототипа, представляющего собой категориальный концепт. Данное исследование выполнено в русле современного направления когнитивно-стилистических исследований. Согласно теории прототипов, разработанной Э. Рош, Дж. Лакоффом и другими учеными, прототипы являются гибкими структурами. Появление прототипа представляет собой следствие приспособления человеческого мышления к динамике окружающего мира. На материале рассказов американского писателя О. Генри были выявлены основные контекстуальные особенности актуализации аллюзивного антропонимического концепта-прототипа. Анализ контекстов показал наличие глубинных когнитивных изменений в структуре аллюзивного антропонима, вербализующего концепт-прототип, которые связаны с его апеллятивацией. Аллюзивный антропоним используется в функции имени нарицательного, о чем свидетельствуют показатели множественного числа, наличие определенного и неопределенного артиклей, предикативное использование имени, возможность использования препозитивных и постпозитивных атрибутов

Принимая во внимание многовекторность исследований вeстиментарной лексики в современной лингвистике, а также малочисленность работ по изучению данного лексического пласта на материале текстов, предназначаемых детской аудитории, предпринимается вполне своевременная попытка исследования функциональных особенностей вестиментарных описаний в текстах для детей. В статье анализируются особенности включенных в тексты для детей вестиментарных описаний, позволяющих автору преобразить и пополнить нужными ассоциациями общий фон повествования, а также помогающих автору реализовать стратегию создания художественного текста. Последовательно рассматриваются основные функции вестиментарных описаний и демонстрируется их значение для раскрытия информационного потенциала всего текста. В качестве материала исследования были отобраны англоязычные прозаические произведения Р. Дала, Ф. Баума, К. Льюиса, Э. Берджесса, Э. И. Уортиса, соответствующие одному возрастному критерию и обладающие содержательной однородностью. Проведенный анализ показал, что основной функцией вестиментарных описаний в текстах для детей является функция развития сюжета, которая зависит от авторского замысла и способна влиять на ход всего повествования. Также авторы произведений для детей используют вестиментарные описания для создания зрительного образа персонажей, отображения их материального положения и социального статуса. В заключение следует отметить, что вестиментарные описания способствуют реализации когнитивной стратегии текста, поскольку с их помощью адресат текста получает новую информацию об окружающем мире

В данной статье на материале романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита» и его перевода на немецкий язык, выполненного Р. Шредером, рассматриваются способы перевода русского слова «ещё» на немецкий язык. В ходе исследования выявляется частеречная принадлежность данной лексической единицы. Все случаи употребления в романе лексемы ещё делятся на три группы: наречие, частица и союз ещё, которые могут выступать в разных значениях. Рассматриваются случаи, когда исходная часть речи при переводе заменяется на другую. Одним из результатов исследования является определение наиболее частотных способов перевода слова ещё на немецкий язык, а именно использование при переводе логических частиц noch и schon. Наряду с дословным переводом описываются также переводческие трансформации, связанные с заменой данной лексемы на другие лексические единицы. Особо отмечаются случаи опущения слова ещё при переводе, что может вести к потере его адекватности и эквивалентности, а также к утрате реализуемых с помощью слова ещё значений и их оттенков, и влиять на правильность передачи коммуникативных намерений автора.

В статье рассматривается пример (фото)графического романа на материале произведения французских авторов Д. Лефевра, Э. Гибера, Ф. Лемерсье «Фотограф» (Le Photographe, 2006), где текст, рисунок и фотография являются равнозначными структурно-художественными компонентами. «Фотограф» рассказывает историю одного из авторов книги, Дидье Лефевра, работавшего в качестве военного корреспондента в 1986 году в Афганистане. Выявляется жанровое своеобразие анализируемого произведения, обусловленное в т. ч. и репрезентативностью таких романных подвидов, как автофикциональный роман, исторический роман, биографический роман, документальный роман, роман о военном фотографе и др., взаимодействующих в пределах одного текстового поля. Авторы статьи обращают особое внимание на эксплицитную структурную составляющую «Фотографа» — фотографию, обеспечивающую возможность многочисленных интерпретаций образов и сюжетно -мотивного комплекса произведения. В результате устанавливается, что наряду с графическим изображением и текстом фотография становится одним из основополагающих структурных элементов, которая позволяет авторам воссоздать «субъективную объективность» в осмыслении военных событий в Афганистане: так, с помощью скрещивания нескольких жанровых форм и стратегией документальности, обеспеченной за счет фотографических снимков, они выносят обвинительный приговор войне как враждебной людям и разрушающей человеческие жизни стихии

Пьеса-романс «Санта-Крус» очертила магистральные линии творчества Макса Фриша. Основной темой его книг нередко является стремление человека любой ценой разорвать мертвящую монотонность своей повседневной реальности, убежать от серой обыденности, день за днем убивающей всю жизненную энергию, весь интерес и волю к жизни. Такой побег возможен только при помощи игры, когда убивающая обыденность является той серьезностью, которой противопоставлен мир, где есть сильные чувства, яркие впечатления, радость, страдан ие, волшебство и ряд равновероятностных возможностей, дающий человеку подлинную свободу. Герои Фриша — это чаще всего люди обычные, ничем не примечательные до определенного момента, когда они вдруг понимают, что они пленники своей будничной реальности, где нет места романтике, а рутинная повседневность равносильна медленной смерти. Игровое начало в произведении представлено на уровне системы персонажей: здесь есть образ героя-авантюриста, олицетворяющего игру. Герой-маска творит собственную жизнь по законамискусства, поэтому понятие «жизнетворчество» является ключевым для понимания проблематики пьесы. На уровне интриги значителен романтический мотив сна, который приобретает весьма необычные функции

Статья посвящена исследованию крупной проблемы взаимоотношений «старого и нового», «традиции и новаторства», рассматриваемой на примере творчества З. Н. Гиппиус 1890-х гг. В центре внимания находится образ «нового человека», создаваемый Гиппиус в сборнике с провокативным названием «Новые люди» (1896), которое (в совокупности с посвящением), с одной стороны, демонстрирует авторскую претензию на новую антропологию и новую эстетику, с другой — помещает произведения сборника в контекст предыдущей литературной традиции. В статье приводится анализ критических отзывов современников писательницы (рецензии и статьи 1896 г. — начала 1910-х гг.), выстраивающих константную линию восприятия произведений сборника на основе сопоставления героев рассказов Гиппиус с главным героем романа Ф. М. Достоевского «Идиот» — князем Мышкиным. На материале исследовательских работ XX—XXI вв. рассматривается вопрос о влиянии на тексты Гиппиус ещё одной традиции классической русской литературы, воплощенной в романе Н. Г. Чернышевского «Что делать?». В заключительной части статьи дан аспектный анализ рассказа «Голубое небо», входящего в сборник «Новые люди». В тексте обнаруживается одновременное присутствие обеих вышеописанных традиций, каждая из которых оказывает непосредственное влияние на создаваемый образ «нового человека». Кроме того, отсутствует, казалось бы, закономерное и ожидаемое противоречие между этими традициями. Анализ образов главных героев рассказа позволяет сделать вывод о реализации в тексте принципа qui pro quo, характерного для поэтики произведений Достоевского и «унаследованного» З. Н. Гиппиус

В статье вводится представление о Л. В. Гарелиной как первой ивановской женщине-писательнице. Любовь Васильевна Гарелина (1821—1885) — наследница известной ярославской купеческой династии Соболевых, жена ивановского купца и промышленника, одного из первых глав города и инициаторов его образования, мецената, краеведа Я. П. Гарелина — вместе с тем выступает как автор поэтических сборников, драматических произведений, переводов и книг для детей, изданных в 1860— 1870 годы. Систематизируются известные на сегодняшний день факты ее биографии и творческой деятельности. Феномен Гарелиной рассматривается в контексте среднесословной (неаристократической) женской литературы, что позволяет определить уникальность ее творческой ситуации, а также в целом расширить представление об этом, весьма немногочисленном, пласте литературного процесса. Выдвигаются предположения о причинах непроявленности фигуры Гарелиной в социальной жизни села Иванова и города Иваново-Вознесенска, а также степени автобиографичности ее произведений. Резюмируются основные индивидуализирующие ее творчество параметры: литературный слух и чутье на новые явления и тенденции, только появляющиеся в литературном пространстве; интерес к эксперименту и разным типам высказывания, обусловливающий жанрово-родовое и стилистическое разнообразие; широкий диапазон диалога с «большой» литературой: от подражания и заимствования до предложения собственных версий и финалов; глубинное знание реалий и быта купеческой и промышленной среды, дающее возможность показать их жизнь практически изнутри и др. В заключении делается вывод о возможности пересмотра истории ивановской литературы этого периода, до сих пор представавшей по большей части бытописательской, сатирико-публицистической и ориентированной на социальную критику, тогда как литературные опыты Гарелиной обращают ее к другим сферам и вопросам, в том числе и собственно литературным

Статья посвящена мотиву русалки в творчестве А. С. Пушкина и его истокам в мировой литературе и культуре. Ближайшим источником для Пушкина послужила баллада В. А. Жуковского «Рыбак» (1818), переложение баллады Гёте “Der Fischer” (1778—1779). Пушкин создал целую галерею произведений на эту тему, начиная со стихотворения «Русалка» (1819), драматические сцены «Русалка» (1826— 1832), балладу «Яныш королевич» из цикла «Песни западных славян» (1833—1835). В стихотворении «Русалка» появляется образ монаха, с которым ранее в лицейской лирике отождествлял себя сам поэт, имея в виду свои увлечения, в том числе любовные. Образ русалки встречаем во вступлении к поэме «Руслан и Людмила» (1820) вместе с образом легендарного Лукоморья и древнего дуба (с острова Хортица в низовьях Днепра). Мотив водной девы и водной стихии вдохновлял Пушкина в период его ссылки в Причерноморье. Мотив русалки в мировой культуре восходит к глубочайшей древности (палеолит, минойская, греческая, римская культура) и далее проявляется в Средневековье. Особенно важна в этом плане богатая античная мифология, культура и литература, которую еще в лицее преподавал своему любимому ученику профессор Н. Ф. Кошанский. Прекрасно знаком был с античным наследием и Иоганн Вольфганг Гёте, начиная с раннего страсбургского периода и в течение всей своей жизни. Гёте вдохновлялся образом своей возлюбленной Фридерики Брион, называя ее Каменой, т. е. нимфой, водной девой. В 1820 году Пушкин пишет стихотворение «Нереида», следуя образам греко-римской мифологии. В 1826 году создает отрывок «Как счастлив я, когда могу покинуть…» — монолог героя, обращенный к русалке (наброски будущего текста драмы «Русалка»). Не только древняя античность, но и славянский фольклор подвиг Пушкина на создание баллады «Яныш королевич» из цикла «Песни западных славян» с образами русалки Елицы как водяной царицы и ее дочери Водяницы, с которыми встречается и разговаривает герой баллады.