Статья: Взаимосвязь экологических установок и ценностей у студентов в разных культурах (на примере Японии и России) (2024)

Цель данной работы заключается в изучении субъективных детерминант успешной повторной профессионализации личности, таких как: самоэффективность, жизнеспособность, копинг-стратегии.
Процедура и методы. Сопоставляются результаты изучения содержания представлений об успехе, выраженности жизнестойкости, самооценки эффективности предпочитаемых копинг-стратегий у магистров с разным уровнем успешности на этапе репрофессионализации. С помощью U-критерия Манна-Уитни производилось сравнение средних данных по двум группам респондентов; корреляционный анализ по Спирмену позволил выявить наличие статистически достоверных различий выраженности субъективных детерминант успешности личности на этапе репрофессионализации у успешных и менее успешных респондентов-магистров. Состав выборки: магистры, имеющие непрофильное первое образование и принявшие решение об освоении другой профессии (N = 222; 25–35 лет). Диагностические методики: «Тест жизнестойкости» (методика С. Мадди, адаптация Д. А. Леонтьева); «Шкала общей самоэффективности» (Р. Шварцера, М. Ерусалема; в адаптации В. Г. Ромека); опросник «Способы совладающего поведения» Р. Лазаруса и С. Фолкмана; анкета «Факторы успеха» (Т. Н. Щербакова).
Результаты. Определены особенности стратегий совладающего поведения у лиц с разной степенью успешности в ситуации повторной профессионализации. Показано наличие связи предпочитаемой копинг-стратегии с самоэффективностью и жизнестойкостью субъекта репрофессионализации. Выявлены различия в выбираемых копинг-стратегиях, а также уровни самоэффективности и жизнестойкости у успешных и менее успешных магистров на этапе освоения новой профессии, оказывающие влияние на эффективность учебно-профессиональной деятельности. Установлено, что более успешные магистры чаще выбирают в качестве копинг-стратегий «принятие ответственности», «планирование решения проблем». Среди значимых факторов успеха магистранты выделяют прежде всего креативность, способность к достижению цели, стремление к самореализации. Выявлено наличие у менее успешных магистров прямой положительной взаимосвязи между самоэффективностью и такими стратегиями копинг-поведения, как «поиск социальной поддержки» и «бегство-избегание», обратная отрицательная связь между самоэффективностью и копинг-стратегией «принятие ответственности». Теоретическая и/или практическая значимость. Определение значимых показателей субъективных предикторов успешности личности в условиях профессиональной мобильности дополняет представления о роли конструктивных копинг-стратегий в организации продуктивной активности субъекта репрофессионализации. Комплексный анализ ресурсов и рисков различных копинг-стратегий и взаимосвязи с другими предикторами успешности с использованием методов математической статистики позволяет определить систему поведенческих стратегий и личностных характеристик, необходимых для успешности в ситуации профессиональной мобильности. На основе данных проведённого эмпирического исследования, связанного с изучением особенностей стратегий совладающего поведения у лиц с повторной профессионализацией, разработана программа психологического сопровождения магистров, выбирающих новую профессиональную сферу. Данная программа включает диагностический блок выявления индивидуальных затруднений и рисков и тренинг конструктивного совладающего поведения.

Цель. Выявить смысложизненные ориентации и интересы молодых людей, обучающихся рабочим профессиям.
Процедура и методы. Участники – обучающиеся средних профессиональных учебных заведений технического профиля (15–17 лет). Всего – 593 человека. В 2014–2015 учебном году – 292 человека: 142 живут и учатся в мегаполисе, 150 – в малом городе. В 2021–2022 учебном году – 301 человек: 163 живут и учатся в мегаполисе, 138 – в малом городе. Использовались «Опросник смысложизненных ориентаций» Д. А. Леонтьева и «Карта интересов» А. Е. Голомштока.
Результаты. Смысложизненные ориентации подростков, получающих рабочие профессии в средних профессиональных учебных заведениях РФ, соответствуют нижним границам нормативов, существующих для российской выборки. Наблюдается снижение показателей осмысленности жизни обучающихся в период с 2014 по 2022 гг., что проявляется, в частности, в снижении интереса ко многим предметным областям. Выявлены межгрупповые различия: учащиеся средних профессиональных учебных заведений малого города имеют более высокие показатели осмысленности жизни по сравнению с учащимися мегаполиса. Их интересы к школьным предметам в большей степени соответствуют выбору учебного заведения. Эта тенденция не зависит от года исследования.
Теоретическая и/или практическая значимость заключается в выявлении тенденций изменений смысловых ориентиров у подростков, получающих рабочую профессию. Эти тенденции связаны с типом пространственного (малый город – мегаполис) и временного (2014 – 2022 гг.) окружения.

Цель. Обоснование авторской концепции психолого-педагогического сопровождения цифровой трансформации образовательного процесса вуза с позиций антропоцентрического подхода в контексте ментальной культуры и духовно-нравственных ценностей современного российского общества.
Процедура и методы. В исследовании применены методы системного анализа, сравнения и обобщения исследований по заявленной проблеме, методы проблематизации и концептуализации. Исследование основано на культурно-исторической концепции Л. С. Выготского, идеях гуманистической психологии, деятельностном и системном подходах в психологии.
Результаты исследования. Представлены авторское содержание и модель концепции, её теоретико-методологическая основа, психолого-педагогические условия её реализации на субстанциональном, функциональном и результативном уровнях; описаны компоненты и содержание цифровой культуры студентов, условия верификации концепции.
Теоретическая и/или практическая значимость заключается в обосновании необходимости внедрения психолого-педагогического сопровождения учебного процесса в цифровой образовательной среде, основанной на антропоцентрическом подходе, в условиях создания цифровой культуры второго порядка, с сохранением самоидентичности, ментальности и духовно-нравственных ценностей субъектов образовательного процесса, с сохранением всех коммуникативных компонентов взаимодействия преподавателей и обучающихся, с трансформацией роли преподавателя в роль наставника, минимизацией и профилактикой рисков цифровой трансформации образования, с развитием цифровой психодидактики.

Цель. Проанализировать становление внутренней позиции взрослого в контексте институциональных требований к учащимся на разных этапах юношеского возраста.
Процедура и методы. Эмпирическое исследование проводилось в два этапа. Для изучения представлений учащихся о социальной ценности профессий использованы авторский опросник и процедура ранжирования. Выборку составили 324 респондента (169 юношей и 155 девушек), обучающихся в колледжах и вузах (бакалавриат) гг. Москвы, Долгопрудного, Одинцово, Челябинска, Орска. Для определения уровня потребности в достижении успеха применён тест-опросник Ю. М. Орлова «Потребность в достижении цели». На этом этапе в исследовании приняли участие студенты колледжей Москвы и Московской области (208 человек: 113 девушек и 95 юношей) и Уральского экономического района (148 человек: 91 девушка и 57 юношей), а также студенты Челябинского государственного университета (191 человек: 139 девушек и 52 юноши). Общая выборка составляет 547 человек. Обработка эмпирических данных осуществлена с помощью статистического пакета SPSS 23.0.
Результаты. Показано, что в 16–18-летнем возрасте внутренняя позиция взрослого только начинает складываться, а в период ранней взрослости (19-21 год) она обретает признаки зрелости. Этому способствует не только психологическое взросление молодых людей, но и более сильное давление институциональных требований, определяющих их социальный статус среди взрослых и ответственных людей.
Теоретическая и/или практическая значимость. Проведённое исследование вносит вклад в разработку теоретических представлений о факторах, определяющих становление внутренней позиции взрослого в юношеском возрасте. Его результаты будут полезны при подготовке и повышении квалификации педагогов-психологов и педагогических кадров, занятых в сфере обучения и воспитания учащихся юношеского возраста, в практической деятельности психологической службы образовательных учреждений.

Цель. Выявить связь психологических характеристик личности сотрудников с особенностями возникновения и протекания конфликтов в трудовых коллективах.
Процедура и методы. Исследовалась взаимосвязь личностных и ситуативных характеристик сотрудников с особенностями возникновения и протекания трудовых конфликтов. В качестве респондентов выступили 23 сотрудника ООО «МРТ-Эксперт Сочи», 50 сотрудников НАО «Красная поляна», 31 сотрудник ИП Малявина Ю. В. Paul&Shark. Использовались опросники: «Личностный опросник» Г. Айзенка для выявления таких личностных характеристик сотрудников организаций, как экстраверсия-интроверсия и нейротизм; Методика «Шкала воспринимаемого стресса» в адаптации В. А. Абабкова для выявления актуального уровня стресса сотрудников организаций. С помощью методики «Оценка конфликтности личности» Д. М. Рамендика был определён уровень конфликтности сотрудников организаций. Наличие и характер взаимосвязи проверялись через корреляционный анализ.
Результаты исследования позволили показать преобладание социально-психологических причин в возникновении конфликтов в трудовых коллективах, которые обусловлены воздействием личностных психологических (темперамент и конфликтность) и ситуационных (стресс) характеристиками сотрудников.
Теоретическая и/или практическая значимость исследования. Исследование конфликтов в трудовых коллективах и организациях и факторов, которые их обуславливают, является необходимым этапом на пути выработки адекватных способов и механизмов их регулирования. По завершении работы полученные данные были предоставлены руководителям организаций, участвовавших в исследовании. По запросу руководителя ООО «МРТЭксперт Сочи» была разработана программа тренинга, целью которого является достижение бесконфликтного взаимодействия в трудовых коллективах. Данная программа была успешно реализована. Полученные данные могут быть полезны для руководителей организаций, заинтересованных в профилактике, конструктивном управлении конфликтами и в повышении эффективности трудовой деятельности сотрудников

Цель. Статья посвящена изучению феномена коррупциофобии в среде государственных и муниципальных служащих в контексте взаимоотношений государства и общества. Методическая цель исследования состояла в первичной валидизациии (проверка надёжности, а также конструктной и конвергентной валидности) и адаптации авторского опросника коррупциофобии на выборке государственных служащих, занятых противодействием коррупции.
Процедура и методы. В исследовании приняли участие 83 действующих государственных служащих, занятых противодействием коррупции в исполнительных органах власти (средний возраст – 45,65 лет; 77,1 % мужчин и 22,9 % женщин). В качестве основного инструмента для исследования коррупциофобии использовался авторский опросник, содержащий 23 утверждения, с которыми респондента просили выразить степень согласия по шкале Р. Лайкерта. Для проверки конвергентной валидности опросника коррупциофобии использовался 5-пунктный опросник осведомлённости о коррупции. В поиске личностных детерминант коррупциофобии в инструментарий исследования также были включены 16-пунктный опросник «Отношение к социальному доминированию» (ОСД), прошедший первичную адаптацию, и короткая версия опросника тёмной триады в адаптации М. С. Егоровой, М. А. Ситникова и О. В. Паршиковой. Результаты. Результаты эксплораторного факторного анализа данных исследования коррупциофобии позволили выделить 5 факторов: 1) гуманитарных издержек борьбы с коррупцией; 2) коррупциооптимизма; 3) снижения инициативности у чиновников; 4) веры в силу законов в борьбе с коррупцией и 5) симуляции деятельности и осторожности. Все факторы-шкалы показали приемлемый уровень надёжности по внутренней согласованности. В ходе проверки конвергентной валидности были обнаружены объяснимые взаимосвязи шкал опросника коррупциофобии и показателей опросника ориентации на социальное доминирование, а также были выявлены корреляции коррупциофобии с проявлениями двух параметров тёмной триады (макиавеллизма и психопатии). Население России более пессимистично, чем государственные служащие, оценивает распространённость коррупции в обществе и степень антикоррупционной устойчивости природы человека в его искушении коррупционной средой. Чиновники, которые проживают в провинции, больше уверены, что борьба с коррупцией в России носит системный характер, чем те, кто живёт в мегаполисах. Более молодые респонденты (вероятно, менее опытные) больше уверены, что большинство российских коррупционеров понесли заслуженное наказание. Государственные служащие более старшего возраста считают, что борьба с коррупцией в России вынуждает чиновников не брать на себя лишней инициативы и часто делает их бездушными и чёрствыми по отношению к проблемам людей. Атеистично настроенные чиновники больше уверены в том, что борьба с коррупцией делает чиновников людьми закрытыми, а также в том, что борьба с коррупцией в России ведёт к ослаблению инициативы у государственных служащих. Респонденты с низким субъективным уровнем дохода больше уверены в том, что противодействие коррупции в России вызывает у чиновников желание работать более эффективно, а также в том, что борьба с коррупцией в России носит системный характер. Анализ корреляционных связей коррупциофобии и отношения к социальному доминированию показал, что респонденты, считающие, что противодействие коррупции в России ведётся эффективно, значимо чаще выступают за эгалитаризм, а поддержка обвинения чиновников в том, что на фоне борьбы с коррупцией они стремятся отказывать нестандартным запросам населения, значимо связана с идеей соперничества (параметром конкуренции). Макиавелизм и субклиническая психопатия проявились в положительных взаимосвязях с признаками «фактора гуманитарных издержек коррупциофобии», которые приводят чиновников к игнорированию запросов населения (могут делать их закрытыми, бездушными и чёрствыми по отношению к проблемам людей; зачастую превращают их деятельность в кампанейщину, мешающую осуществлению реальной помощи населению; маскируют борьбой с коррупцией интересы отдельных чиновников или их ведомств). Нарциссизм оказался не связан с проявлениями коррупциофобии. Теоретическая и/или практическая значимость.
Теоретическая значимость работы состоит в дальнейшей разработке понятия «коррупциофобия» с опорой на полученный эмпирический материал и взаимосвязи феномена с социальным доминированием и компонентами тёмной триады личности. Практическая значимость исследования заключается прежде всего в том, что «Опросник коррупциофобии» может быть полезным инструментом в диагностическом арсенале для исследования чиновников такими специалистами как дипломированные психологи, HR-менеджеры с психологическим образованием и выпускники образовательных программ «Психология служебной деятельности».

Цель – изучение взаимосвязи суверенного психологического пространства и самоотношения у молодёжи.
Процедура и методы. Ключевым исследовательским методом стали анкетирование, методика М. Куна и Т. Макпартленда – тест «Кто я?», опросник самоотношения В. В. Столина и С. Р. Пантилеева; опросник «Суверенность психологического пространства личности» С. К. Нартова-Бочавер. Математическая обработка производилась с использованием коэффициента ранговой корреляции Спирмена.
Результаты. По результатам эмпирического исследования обнаружены особенности самоотношения у молодёжи, которые различаются в зависимости от сформированности суверенного психологического пространства.
Теоретическая и/или практическая значимость. Полученные результаты могут быть использованы с целью индивидуального исследования у молодёжи аспекта субъективных представлений для разработки тренингов и коррекционных программ по самоотношению в рамках суверенного психологического пространства.

Цель. Выявить особенности критического состояния личности с кризисным профилем. Процедура и методы. В процессе проведения эмпирического исследования использовались следующие методы: общетеоретические методы; эмпирические методы, в которые входят следующие методики: опросник «Переживание психологического кризиса личностью» (С. В. Духновский), методика «Определение состояния фрустрации» (В. В Бойко), методика «Определение уровня стресса» (Ю. В. Щербатых), методика «Уровень внутриличностной конфликтности» (А. И. Шипилов). Также были использованы математические методы статистической обработки информации: методы описательной статистики; статистический U-критерий – Критерий Манна-Уитни для выявления значимости различий. Результаты. В результате исследования были получены данные о выраженности критических состояний у испытуемых. На основании результатов, полученных при использовании опросника «Переживание психологического кризиса личностью» (С. В. Духновский), были выявлены две эмпирические группы: испытуемые с ярко выраженным кризисным профилем и субъекты со слабо выраженным кризисным профилем. У лиц с выраженным кризисным профилем было выявлено состояние эмоционального дисбаланса, пессимистическая и демобилизационная реакция, состояние дезорганизации и негативный образ себя. Было установлено, что в группе испытуемых с высокими показателями по кризисному профилю более выражен уровень стрессового состояния и уровень фрустрации. Показатели внутриличностного конфликта у обеих эмпирических групп находятся практически на равном уровне, различия не значимы. Практическая значимость. Полученные в исследовании результаты расширяют представление о психическом состоянии индивида и могут быть использованы в индивидуальной и групповой консультативной работе с личностями, обладающими кризисным профилем. Результаты эмпирического исследования также могут быть взяты за основу разработки программы по выведению субъекта из психологического кризиса с учётом выраженности его кризисного состояния.

Цель. Проанализировать особенности личности жертв и инициаторов, включённых в буллинг-структуру.
Процедура и методы. С помощью методов и методик были исследованы следующие показатели: для выявления наличия и выраженности когнитивных искажений был использован опросник И. С. Лучинкиной «Когнитивные искажения в ходе интернет-общения»; использована методика В. Бойко для диагностики типа коммуникативной установки; «Опросник суицидального риска» в модификации Т. Н. Разуваевой предназначен для диагностики суицидального риска.
Результаты позволяют выделить три подгруппы подростков с учётом их ролевой позиции в буллинг структуре: 1) группа инициаторов, которой присущи когнитивные искажения по типу дихотомического мышления и навешивания ярлыков. По параметрам особенностей коммуникации со сверстниками и коммуникативных установок выявлены – открытая жестокость и обоснованный негативизм. По параметрам суицидальных намерений выявлены – демонстративность, слом культурных барьеров, максимализм, высокий антисуицидальный фактор; 2) помощники, которым присущи когнитивные искажения по типу катастрофизации. По параметрам коммуникативных установок у респондентов этой группы выявлена открытая жестокость. Свойственны максимализм и высокий антисуицидальный фактор; 3) жертвы, которым присущи такие когнитивные искажения, как дихотомическое мышление и эмоциональное обоснование. По параметрам особенностей коммуникации были обнаружены установки по типу открытой жестокости, обоснованного негативизма и негативного личного опыта. Присущи демонстративность, аффективность, уникальность, слом культурных барьеров и высокий антисуицидальный фактор.
Теоретическая и/или практическая значимость заключается в раскрытии проблемы профилактики буллинга в социальных группах, которая по-прежнему остаётся актуальной, но ещё недостаточно изученной. Существующие подходы обычно учитывают особенности развития группы, где происходят случаи буллинга. Однако индивидуальные особенности личности, находящейся в ситуации буллинга, часто не учитываются вообще или учитываются недостаточно. Изучение индивидуальных особенностей личности может помочь в разработке более эффективных методов профилактики буллинга.

Цель. Выявить психологические особенности ценностной сферы личности с различным уровнем рекламной суггестивности.
Процедура и методы. В исследовании приняли участие 150 респондентов: 65 мужчин и 85 женщин в возрасте от 16 до 40 лет. Использовались следующие методы и методики: констатирующий эксперимент (методика «Диагностика реальной структуры ценностных ориентаций личности» С. С. Бубновой, методика «Морфологический тест жизненных ценностей» В. Ф. Сопова и Л. В. Карпушиной, авторский исследовательский опросник «Рекламная суггестивность личности»); методы математико-статистической обработки данных (частотный анализ, Н-критерий Краскела-Уоллиса, корреляционный анализ). В ходе исследование было использовано прикладное программное обеспечение «SPSS 22.0» и «MS Excel 2021». Результаты. Выявлено, что что для респондентов, склонных к рекламной суггестивности, характерна высокая значимость ряда таких ценностей, как «поиск и наслаждение прекрасным», «признание, уважение людей», «собственный престиж» и низкая значимость такой ценности, как «материальное положение».
Теоретическая и/или практическая значимость. Полученные результаты исследования могут быть использованы практическими психологами в ходе сопровождения процесса медиасоциализации личности.