Работы автора

Применение препаратов иммунотерапии в комбинации с химиотерапией показало свою эффективность в рандомизированных исследованиях в I линии лечения метастатического рака желудка. В работе рассмотрен опыт онкологической службы г. Москвы по оценке эффективности пембролизумаба и ниволумаба у больных метастати‑ ческим раком желудка в зависимости от морфологических (CPS, MSI) характеристик.

Цель исследования: сравнить выживаемость без прогрессирования (ВБП) и общую выживаемость (ОВ) в первой линии у больных распространенным раком желудка, которым проводилась иммунотерапия (в монорежиме или в комбинации с химиотерапией) или стандартная химиотерапия с включением оксалиплатина и фторпиримидинов.

Результаты: Критериям включения соответствовали 194 пациента. Из них ингибиторы контрольных точек (ИКТ) получали 52 пациента (18 — только иммунотерапию; 31 — в сочетании с химиотерапией, пембролизумаб получали 15, ниволумаб — 37 больных). Химиотерапию CAPOX или FOLFOХ без ИКТ получили 142 пациента. Медиана наблюдения составила 29,5 мес. (17,4–62,0 мес.). Мужчин в группах было 55,8 % и 57,7 %, средний возраст — 64,5 и 65,9 лет, ECOG 2 отмечен у 15,4 % и 8,5 %. Другие характеристики также были сопоставимы: CPS > 10 у 69,2 % и 19,7 % (р = 0,0001), MSI — у 26,2 % и 4,9 % (р = 0,009), 2 и более линий лечения получали 36,5 % и 69,3 % (р = 0,0001) соответственно. ВБП в общей группе составила 7,9 мес. и 6,4 мес. (ОР 0,46; 95 % ДИ 0,32–0,67, р = 0,0001), а ОВ — 17,3 мес. и 14,6 мес. (ОР 0,71; 95 %ДИ 0,49–1,04, р = 0,076) соответственно. При проведении однофакторного анализа был установлен только 1 фактор прогноза выживаемости: число органов, пораженных метастазами. В соответствии с этим анализ показал, что при наличии метастазов в 1–2 органах использование ИКТ имело преимущество в ВБП (р = 0,051 и р = 0,001), при 3 и более метастазах преимущество отсутствовало (р = 0,62). Оценивая влияние уровня CPS у больных с MSS фенотипом показано, что при CPS 0–9 преимущества в ВБП (6,1 мес. и 6,9 мес., р = 0,7) и ОВ (8,8 мес. и 14,9 мес., р = 0,39) не было. При CPS > 10 отмечено преимущество при добавлении ИКТ по ВБП (9,9 мес. и 4,4 мес., р = 0,0001), и ОВ 18,2 мес. и 12, 1 мес. (р = = 0,23). Однако при уровне CPS > 50 результаты не отличались. При оценке результа‑ тов лечения больных с MSI показано, что при медиане ВБП 6,6 мес. и 5,2 мес. (ОР 0,48; 95 %ДИ 0,17–1,4; р = 0,165) медиана ОВ у пациентов, получивших ИКТ с или без ХТ, была значимо выше — 24,3 мес. и 11,1 мес., соответственно (ОР 0,4; 95 %ДИ 0,13–1,21; р = 0,11).

Выводы: использование ИКТ в I линии терапии метастатического рака желудка (по сравнению с только ХТ) уве‑ личивает долю пациентов, живущих без прогрессирования 12 и более месяцев, и более чем в 2 раза увеличивает общую выживаемость. Пороговый уровень CPS для назначения ИКТ, возможно, должен составлять > 10. Взаимосвязь эффективности иммунотерапии и экспрессии PD-L1 при раке желудка с MSI опухолями требует дальнейшего изуче‑ ния на большей выборке пациентов. Информация об уровне CPS, наличии MSI и HER2 / neu должны быть известны к моменту обсуждения тактики лечения в дебюте метастатической болезни.