История декабризма – одно из плодотворно развивающихся в течение многих десятилетий направлений в изучении российских политических движений и общественно-политической мысли. Широкий фронт научных работ в этой тематической области, начиная со второй половины XIX в. и до настоящего времени, привлечение к нему интереса специалистов, представляющих различные гуманитарные науки – историков, филологов, правоведов, экономистов, философов, культурологов, искусствоведов, привели к формированию значительной научной традиции, появлению большого массива исследовательских трудов, документальных публикаций, источниковедческих, текстологических и археографических разработок, историографических обзоров и т. д. Тематическое поле декабристоведческих исследований привлекло к себе особое внимание библиографов: на протяжении 1920–1990-х гг. вышли в свет четыре основополагающих и несколько дополнительных библиографических указателей, содержащих практически полную информацию о вышедших в свет научных, научнопопулярных и прочих трудах, вплоть до начала 1990-х гг.1
В конце XIX – первой трети XX в. эпистолярное общение представляло собой одну из форм исследовательской деятельности и, по сути, являлось всеобъемлющей информационной системой, в которую априори были вовлечены все ученые. Для верифицированного, полного осмысления интеллектуальной истории необходимо использовать не только печатные труды и рукописи работ, но также письма, где могут содержаться уникальные сведения о круге общения, отношении к коллегам, событиях научной и общественно-политической жизни, повседневном быте. Однако практически реализовать такое намерение бывает затруднительно. Архивы многих русских ученых сохранились не полностью, и там отложилась лишь незначительная часть их эпистолярного наследия.
Аркадий Николаевич Яхонтов (1876–1938) известен прежде всего как человек, сохранивший и опубликовавший записи заседаний Совета министров Российской империи эпохи Первой мировой войны2. Исследователям прошлого Александровского лицея Яхонтов интересен как автор исторического очерка, подготовленного к 125-летию учебного заведения3. Долгое пребывание Яхонтова и членов семьи за границей, непростые условия их существования в эмиграции стали причинами, по которым архив Аркадия Николаевича оказался распылен между хранилищами и странами. Ниже мы сделаем попытку обрисовать замысловатые пути кочевания материалов Яхонтова.
Принято считать, что регулярные дипломатические отношения между Россией и Францией установились при Петре I и Людовике XV, хотя от более раннего времени до нас дошло немало документов, представляющих собой переписку государей двух стран, значительная ее часть сохранилась в виде оригиналов1. Французская историографическая традиция обозначает источники как “письма” (lettres), отечественная – как “грамоты”. В основе лежит самоназвание документов и их наименование в канцелярской практике двух стран. В настоящей работе мы в основном сохраняем за документами название “грамот”2.
Предлагаемый вниманию читателя перечень отражает состав сохранившихся и известных по публикациям документов, возникших в ходе русских средневековых судебных процессов. Встречающееся в историграфии обобщенное обозначение источников в качестве “правых грамот” зачастую имеет неопределенный смысл и не отражает содержание документов. Более четкая классификация возможна при установлении функциональной направленности и принадлежности каждого конкретного документа к тому или иному этапу судебного процесса.
В общепризнанных положениях истории отечественного архивоведения первая половина XX в. считается самым тяжелым и противоречивым временем, когда, с одной стороны, активно формировалась государственная архивная инфраструктура со всеми ее достоинствами и недостатками, а с другой – архивное дело было “приватизировано” советскими партийными структурами с целью активной идеологической эксплуатации и практического обслуживания государственных идеалов сильных мира сего. На это непростое время пришлось профессиональное становление ленинградского архивиста и историка Лидии Ивановны Полянской (1892–1970). Автор убежден, что ее можно считать своего рода проводником, соединяющим ученые положения дореволюционной науки об архивах с тем, что сегодня называют советским архивоведением.
Значительный вклад в развитие отечественной археографии внес Историко-археографический институт АН СССР (далее – ИАИ АН СССР), созданный в 1931 г. на базе реорганизованной по итогам “Академического дела” Постоянной историко-археографической комиссии АН СССР и просуществовавший до 1936 г., когда он вошел в состав нового научного учреждения – Института истории АН СССР. Одним из научных проектов, реализованных ИАИ АН СССР, являлась документальная серия под общим названием “Крепостная мануфактура в России”. С 1930 по 1934 гг. было издано 5 выпусков. Публикация “Крепостная мануфактура в России” оказалась весьма актуальной для советской исторической науки. С установлением марксистской парадигмы особую роль приобрели исследования по истории промышленности и истории техники как одного из факторов развития производства.
В русской армии до Петра I бояре путные, окольничие, а позднее полковые сторожеставцы и станоставцы отвечали за разведку, расположение лагерей, передвижение армии и прочее1. В начале царствования Петра I станоставцев, по западному европейскому образцу, именовали квартирмейстерами. В 1701 г. появляется должность генерал-квартирмейстера2. В 1711 г. для улучшения положения квартирмейстеров была создана Квартирмейстерская часть, офицеры и унтер-офицеры которой отвечали и за “изучение местности и дорог, колонновождение, разведку, съемку и подготовку ландкарт…”3
Реконструкция детальной карты административно-территориального деления России в середине XVIII в. – сложная задача, поставленная учеными еще в середине XIX в.1 и до сих пор не вполне решенная. В середине XX в. важные результаты в этой области были достигнуты В. М. Витовым и И. В. Власовой2; исследовательской группой из Института истории СССР во главе с Я. Е. Водарским и В. М. Кабузаном на основе систематической обработки материалов подворной переписи 1678 г. и ландкарт первой половины XVIII в. были созданы карты административного деления этого времени3. К сожалению, результаты этих исследований были опубликованы только в виде нескольких мелкомасштабных схем4. Целый ряд важных исследований, посвященных реконструкции границ XVII–XVIII вв., появился также в последние годы5, однако эта работа все еще далека от завершения.
Одной из задач описания церковно-монастырских владений и имуществ начала XVIII в., производившегося по именному указу от 31 января 1701 г., являлась фиксация документально подтвержденных прав Русской православной церкви на земли, угодья и различные промыслы, городские и посадские дворы и т. п.1 Согласно “типовому” наказу переписчикам из Монастырского приказа, текст которого недавно опубликован, они должны были “жалованные грамоты, и вкладные, и иные всякие вотчинные крепости, и зделочные писма по тому же пересмотреть и переписать все имянно”2. Соответственно, в описных книгах, как правило, находят отражение сведения о монастырских и архиерейских документальных собраниях. Следует подчеркнуть, что архивы архиерейских домов, несмотря на публикацию ряда их описей, остаются менее изученными по сравнению с монастырскими3.
Ревнители благочестия или “боголюбцы” – одно из важнейших явлений русской церковной, культурной и литературно-книжной жизни XVII века. Кружок “боголюбцев”1 оказал ключевое влияние на ход отечественной истории, в том числе на раскол Церкви и всего русского общества, течение книжной справы и развитие церковных институтов. Круг людей, входивших в это сообщество, оформился в 1640-е гг., его организующим “центром” был протопоп Стефан Внифантьев, туда же входили, среди прочих, протопоп Аввакум, патриарх Никон, Иоанн (Григорий) Неронов. Поэтому чрезвычайно важны находки новых книг и инскрипций, которые принадлежали причастным к кругу ревнителей благочестия.
Писцовые и переписные книги XVII в., содержащие описание податных объектов и тяглого населения, занимали видное место в системе налогового учета Русского государства и остаются одним из важнейших источников для изучения социально-экономической истории. Поэтому издательский проект “Арзамасский уезд в XVII веке”, реализуемый нижегородскими архивистами с 2017 г. и призванный хронологически продолжить издания, выходившие в досоветский период, предусматривает публикацию писцовой книги 1621–1623 гг. и переписных книг, созданных в результате валовых описаний, проведенных в 1646 г. и в 1677/78 г. Материалы письма и переписей, наряду с актами приказной избы и десятнями “служилого города”, составляют, на наш взгляд, репрезентативный комплекс документальных источников, относящихся к данному уезду.