ДИСКУРС

Введение. Ряд православных мыслителей, среди них К. Н. Леонтьев, критиковали новоевропейский альтруизм, а Н. А. Бердяев вообще отвергал его, называя «учением буржуазно-демократической морали, серединно-общей морали благополучия, морали количеств». П. А. Флоренский, Н. О. Лосский, В. С. Соловьев, напротив, называли альтруизм деятельной любовью, христианским агапэ, бескорыстной созидательной любовью. Л. Н. Толстой считал, что в основании жизни людей должны лежать единство и солидарность, Ф. М. Достоевский призывал к любви деятельной и бескорыстной, которая способна все преобразить и всех очистить. Подобная позиция русских религиозных философов и писателей вызывает у автора статьи исследовательский интерес. Таким образом, целью работы становится компаративистский анализ ряда концепций православных мыслителей, которые по-разному интерпретировали понятие «альтруизм», но вместе с тем высказывали схожее мнение по отношению к данной этической категории. Методология и источники. Автор использует герменевтический метод, который позволяет погрузиться в изучение и интерпретацию текстов русских религиозных философов и писателей, что помогает создавать объемный герменевтический круг русской культуры, высвечивая ее особенности. Результаты и обсуждение. Подход автора к исследованию культуры и интерпретации культурных смыслов через анализ этической категории можно назвать оригинальным. Подобный подход может быть полезен исследователям в области культур философии в качестве возможного метода при изучении той или иной социокультурной системы. Анализ концепций русских религиозных философов подобным методом помогает автору подсветить ценностные основания русской культуры.

Заключение. Альтруизм как культурологический феномен и этическая категория, попав на почву русской культуры, приобретает совершенно иной смысл и наполненность.

Введение. Институт образования в современном обществе переживает серьезную трансформацию, связанную с широкомасштабным внедрением высоких технологий, что обусловлено аналогичным процессом в постиндустриальном обществе в целом. Наряду с пониманием объективной необходимости такой трансформации растет и понимание негативных последствий цифровизации общества и образования. Статья содержит анализ отрицательных последствий и проблем, возникающих в ходе распространения цифровизации высшего образования в России. Методология и источники. Основой методологии работы выбраны методы сравнительного анализа и экстраполяции трансформаций социальной среды и антропологических факторов под воздействием технологического прогресса на область высшего образования. В качестве концептуальной основы анализа влияния высоких технологий на образование использованы признаки «отравления высокими технологиями», рассмотренные Дж. Нейсбитом в книге «Высокая технология, глубокая гуманность: Технологии и наши поиски смысла», а также авторская концепция экстенсивного и интенсивного типов креативности. Результаты и обсуждение. Рассмотрены семь симптомов технологического отравления в высшей школе, представляющих основные риски современной образовательной системы, их проявления в образовательном процессе и перспективы при сохранении существующей тенденции. Одним из источников проявления этих симптомов является экстенсивный характер креативности, присущий научно-технологической деятельности общества, делающего ставку на инновационное развитие и освоение материальных аспектов природы. Техногенный характер складывающегося инновационного процесса нивелирует виды деятельности, связанные с интенсивным типом креативности, направленным на смыслосозидающую и экзистенциальную стороны человеческого существования. Заключение. Минимизация негативных последствий предполагает усиление гуманитарной составляющей в образовании, позволяющей сформировать культуру «паузы созерцания» (Григорий Померанц), в которой технология приобретет, как это предполагал сам Дж. Нейсбит, смысловое наполнение, выходящее за рамки инструментальных ценностей в область этических и экзистенциальных.

Введение. В статье исследуются условия относительно высокой/низкой лояльности «подчинённых» (субъектов лояльности) к «начальству» (объектам лояльности) в различных институциональных контекстах. Лояльность рассматривается как переменная, включающая различные уровни поддержки или оспаривания подчиненными власти начальства. На основе неовеберианского подхода выдвинута гипотеза о факторах, укрепляющих лояльность: чем сильнее властная инстанция обеспечивает базовые социальные заботы подчиненных - безопасность, социальный статус и доход - тем выше их лояльность. Методология и источники. Условия лояльности исследуются сопоставлением контрастных случаев высокой (остзейское рыцарство, сибирское и позднее донское казачество, белорусская позднесоветская элита) и низкой лояльности (яицкое и раннее донское казачество, ранняя грузинская аристократия, литовская позднесоветская элита). Результаты и обсуждение. Базовые социальные заботы обеспечиваются структурами трех типов: а) иерархические военно- и гражданско-бюрократические институты; б) патрон-клиентские сети; в) самоуправляющиеся эгалитарные сообщества. Социализация в военно-бюрократических институтах государственной службы обеспечивает относительно высокий уровень лояльности по отношению к государственной власти и является наиболее предпочтительной для элит. Предпочтение представителями элит патрон-клиентских сетей и эгалитарных сообществ вызвано издержками военно-бюрократических институтов, в частности, дефицитом престижных позиций. Распространение престижного потребления как демонстрации высокого статуса, сохранение приемлемого для элит уровня благополучия, престижа и безопасности после выхода в отставку помимо служебного жалования снижают эти издержки. Заключение. Уровень лояльности субъектов по отношению к объектам лояльности тем выше, чем меньше срок пребывания на престижных позициях, выше культурная, социальная, лингвистическая дистанция между субъектами лояльности и социальным окружением, а уровень влияния, власти, богатства отдельных субъектов лояльности существенно ниже, чем у объекта лояльности.