Архив статей журнала
В статье исследуется история проповеди митрополита Рязанского и Муромского Стефана Яворского «Трость, вѣтром колѣблема…», произнесенной 12 ноября 1708 г. перед анафематствованием гетмана И. С. Мазепы. Текст проповеди впервые публикуется по авторскому автографу из коллекции рукописей Синода РГИА в Приложении. Сравнение оригинального текста с публикацией по позднему списку, размещенной в «Трудах Киевской духовной академии» в 1865 г., продемонстрировало, что редактор проповеди внес в замысел Яворского существенные изменения, нашедшие отражение и в дальнейшем бытовании текста. Доказано, что редактором текста был церковный деятель и придворный панегирист Гавриил Бужинский, использовавший при исправлении текста общие места, характерные для его сочинений (в частности, сравнение изменников петровской эпохи и сына царя Давида Авессалома). Среди целей редактирования было приведение текста в соответствие с неосуществленным петровским замыслом сборника проповедей, посвященных событиям Северной войны. Также обоснована гипотеза, что отредактированный Бужинским текст был в распоряжении автора стихов «от лица всея России», на основании текстуальных перекличек, обычно приписываемых Стефану Яворскому.
Статья посвящена обзору древнерусских списков гомилии на Рождество Христово (инципит «Ныне моего естества обетшанию обновление приходит»), приписываемой Иоанну Златоусту. Слово основано на 6-й беседе Иоанна Златоуста на Евангелие от Матфея и его беседе на избиение младенцев в Вифлееме. Гомилия текстуально повлияла на создание интерполированной редакции «Сказания Афродитиана», вставки в славянскую версию «Иудейской войны» Иосифа Флавия, древнерусское Слово на Рождество (инципит «Господу Исусу рожшуся») и др. Выявлено 103 рукописи, содержащие текст памятника, из них 79 привлечены впервые. Гомилия входит в постоянный состав Торжественников I и II типа по классификации Т. В. Черторицкой и регулярно переписывалась вплоть до начала ХХ в. В конвое с этим памятником периодически встречается «Слово на Крещение Господне» Иулиана Тавийского – проповедь V в., греческий оригинал которой пока не обнаружен. Конвой, распространенность текста, его связи с другими произведениями позволяют предположить, что Слово «Ныне моего естества» является византийским произведением ораторского искусства, представленным только в славянских списках.
Санкт-Петербургский корпус агиографических текстов (СКАТ), поддерживаемый кафедрой математической лингвистики СПбГУ, содержит 22 жития севернорусских святых XV–XVII вв. Для них вводится XML-разметка, позволяющая, в частности, анализировать элементы содержания. Для восьми житий выполнена разметка содержательной структуры, то есть применено деление на главы и более мелкие элементы структуры текста. Основная часть житий корпуса повествует о подвижничестве основателей монастырей на северных русских землях, поэтому при сопоставлении таких текстов удалось выявить общую схему развития сюжета с довольно подробным членением. Тем не менее два из размеченных текстов представляют собой жития чудотворцев, то есть отличаются по типу подвига святого. Сравнение житий разных типов позволяет не только анализировать различия, но и определить общие элементы содержания, характерные для всех текстов.
Статья вводит в научный оборот еще одну редакцию Жития митрополита Филиппа, которая принадлежит перу архимандрита Тихона, создателя Латухинской Степенной книги. В результате текстологического анализа было установлено, что в качестве основного источника автор в 1676 г. использовал текст Проложной редакции Жития, к тому времени уже дважды изданной (в 1639 и 1675 гг.). Хотя в большей части памятника совпадения с источником являются дословными, принципиальные изменения были произведены в его композиционном завершении: исключены заключительные фрагменты Проложной редакции. Вместо них оказались добавлены три новых эпизода, два из которых (казнь Михаила Колычева и прислание его головы заточённому митрополиту Филиппу и краткий рассказ о наказании клеветников святителя) попали из редкой редакции Милютинской Минеи Жития. Самые значительные семантические изменения произошли после появления заключительного фрагмента новой редакции: благовещенский протопоп Евстафий, духовник царя (согласно основным редакциям памятника, один из главных гонителей Филиппа) становится «поборником» по святом и предан Иваном Грозным мучительной казни: сброшен под лед в Москву-реку. Однако, несмотря на его чудесное спасение (почти через 1,5 км он вышел из проруби живым), царь приказал вновь бросить его под лед. Так, гибель первосвятителя и духовника царя лишает защиты все царство, что подтверждает следующий за этим текстом рассказ о гибели Новгорода.
В статье представлены результаты исследования «Поучения в неделю Цветную» Иоанна Ростовского – памятника древнерусского красноречия, посвященного прославлению праздника Входа Господня в Иерусалим, который известен в единственном списке XVI в. в составе Пролога мартовского полугодия. Целью работы стало определение времени создания сочинения и обсуждение вопроса о его авторстве. Проблема датировки и атрибуции текста заключается в том, что ростовскую кафедру в XII–XIV вв. занимали два епископа с именем Иоанн, каждого из них можно рассматривать в качестве вероятного автора Поучения, однако убедительных доказательств в пользу одного из них пока не было представлено. В статье указаны вероятные источники Поучения, которые могут быть учтены при решении вопроса о времени создания текста. На основании анализа летописных известий об Иоанне Ростовском, занимавшем епископскую кафедру в 1190–1213 гг., высказано предположение, что «Поучение в неделю Цветную» было произнесено этим епископом в Успенском соборе во Владимире 18 марта 1190 г., в день празднования Входа Господня в Иерусалим.
«Повесть о Варлааме и Иоасафе» – одно из популярнейших средневековых сочинений, известно в нескольких славянских переводах. Болгарский перевод Повести, относящийся к XIV в., стал известен на Руси не позднее начала XV в., поскольку именно к этому времени относится старший список (Библиотека Российской академии наук, собр. П. Н. Доброхотова, No 37). Рукопись долгое время бытовала в землях Великого княжества Литовского. Это ставит вопрос, была ли она написана в Литовском княжестве или привезена туда из Московского государства. В рукописи встречаются необычные палеографические особенности: написание половинок букв в конце строки и использование киноварных инициалов в середине слова. Сходные особенности характерны для рукописей северо- западного региона, от Пскова до Белозерья. Это позволяет относить старший восточнославянский список болгарского перевода «Повести о Варлааме и Иоасафе» к северо-западному региону и предполагать, что рукопись была перемещена в литовские земли в XV–XVI вв.
С конца XV в. можно наблюдать более широкое присутствие и использование книги Откровения в России, вероятно, благодаря культурному влиянию Запада, где эта новозаветная книга и ее экзегеза были гораздо более распространены в контексте средневекового профетизма и реформаторских тенденций. Несомненно, важную роль должен был сыграть вопрос о датировке конца света, который беспокоил сознание того времени и который в восточнославянском мире связан с вопросом о седьмом тысячелетии (1492 г.).
Именно в этом контексте следует интерпретировать разное использование образа жены Апокалипсиса в сочинении Об обидах церкви, в Послании старца Филофея, адресованном дьяку М. Г. Мисюрю Мунехину, а также в Слове о нестроениях и бесчиниях Максима Грека. Если в первом сочинении анонимный автор держит эсхатологический горизонт на переднем плане с сильным призывом к верности христианской традиции не только в доктринальном, но и в моральном плане, то в своем Послании старец Филофей использует этот образ для иллюстрации идеи о переносе христианской Церкви и одновременно царской власти в Москву, в то время как афонский монах превращает образ жены в воплощение харизмы власти, выстраивая диалог, в котором главный герой – жена по имени Василия – иллюстрирует моральный упадок царств и княжеств того времени, призывая к обращению правителей и следуя подходу, который остается чуждым идее Третьего Рима.