Статья: Семейное трудовое воспитание: гендерный аспект изучения событийности детства (2024)

В статье информационная война (ИВ) рассматривается как одно из социально-информационных противоборств консолидированному антироссийскому фронту, имеющему глобальный характер. Востребованность интернета и информационных технологий предопределяет уникальность их влияния на общественное сознание и поведение людей в социальной истории России. На основе качественных и количественных эмпирических данных всероссийского уровня раскрываются особенности форм и методов антироссийской пропаганды и противодействия им, указывается многоаспектность информационных атак на разные сферы жизнедеятельности общества. Представлены особенности поведения различных субъектов, проявляющих социальную ответственность с целью широкомасштабного информационного отражения западной антироссийской агрессии.

В статье рассматриваются проблемы политизации религии в светском обществе на примере православного радикального активизма. Анализируется рост консервативно-политических установок среди активных православных граждан как реакция на ускорение процесса секуляризации российского общества, что создает угрозу маргинализации религиозной идентичности. Отмечается влияние западноевропейских христианских фундаменталистов на отечественные сообщества православных радикалов. Прослеживается взаимосвязь между распространением радикально-консервативных идей и ценностей в современном российском обществе и катастрофическими социально-политическими изменениями после распада СССР, которые сопровождались серьезными трансформациями коллективной (национальной) идентичности. Исследуется особенность новой национально-религиозной идентичности, формируемой современными средствами массовой информации с обширными заимствованиями из наследия русской консервативной философии XIX и начала XX в. Особое внимание уделяется «корням» современного православного активизма, его тесной связи с русским национализмом и с международным антиглобализмом. Столкновение ценностей секулярного общества с его культом свободы и антиклерикальными установками с консервативно-религиозной картиной мира, в которой заметную роль играют конспирология и неприятие либеральных идей, рассматривается авторами статьи как результат распада прежней социально-политической системы, где атеизм и коммунистическая идеология являлись главными смысловыми доминантами в обществе.

Цель работы – определить причины и социальные основания использования образа Советского Союза в нарративах политических партий современной России. В качестве объекта анализа были взяты публикации четырех самых крупных и старых партий. По результатам исследования было установлено, что, несмотря на позиционирование идеологий партий как непримиримых и конфликтных, подобного не наблюдается в действительности. Имеют место различные варианты одного того же нарратива, основные элементы которого таковы: Советский Союз является продолжением тысячелетней традиции российской государственности; Октябрь 1917 года – важное событие отечественной истории, но статус «начала времен» ему не присваивают; присутствует явная или скрытая примиренческая позиция; отказ от революционных социальных преобразований в пользу реформистского решения общественных проблем; акцентирование внимания на субъективных факторах появления и исчезновения СССР. Причина схождения нарративов у правящей и оппозиционных политических партий видится в близости социальных позиций их лидеров (представителей).

В статье представлен анализ и описание модели «хорошего общества» как востребованного социально-нормативного конструкта, на основе которого возможно достижение продуктивной интеграции государства и общества. Показано, что для общества постмодерна модель «хорошего общества» может быть взята за основу как наиболее эффективная и рабочая схема социального развития, однако необходимо типизировать определяющие его понятия. В научной теоретико-методологической дискуссии модель «хорошего общества» строится на основе ценностнонормативных ориентиров повседневной жизни людей. Выделяется два основных направления – либеральное и коммунитаристское, описывающие основания функционирования данной модели. Показано, что, применяя ее к российским социально-политическим реалиям, наиболее эффективным является анализ с точки зрения интегрированного подхода, а также уточнения основных ценностно-нормативных структурных элементов, составляющих социально «хорошее».

Особое внимание уделено концепту социальной справедливости в общественном мнении россиян. Понимание справедливости как основы деятельности людей оказывает влияние на их стремление жить в хорошем обществе.

Женское трудоустройство в Пакистане имеет свои особенности, которые связаны как с уровнем развития страны, так и с местным менталитетом. Стандартные западные разработки остаются нечувствительными к большей части работающих женщин и потому выдают неверные результаты. Патриархальное устройство общества также способствует ограничению работы женщин на ряде специальностей, однако в настоящее время наметились тенденции к изменению данной ситуации. Равно как и в других странах мира, работающие женщины сталкиваются с явлениями дискриминации на работе, которые как аналогичны мировым проблемам, так и являются специфическими для Пакистана. Отдельно можно отметить ситуацию с нехваткой рабочих мест для образованной женской молодежи, которая частично смягчается условиями замужества, для которого диплом является дополнительной частью приданого. Тем не менее проблема пакистанского женского трудоустройства нуждается в тщательном изучении с созданием специфических методов исследования для избегания «слепых пятен» и социальных архетипов, чтобы впоследствии можно было как создавать рабочие места, так и нивелировать факторы, усложняющие трудоустройство женщин.

Статья посвящена анализу новейших англоязычных публикаций по исследованиям материнства (глубина поиска – три года, научная база – researchgate. net). В результате сформулированы основные исследовательские тренды: влияние материнства на карьеру и уровень доходов, влияние материнства на психосоциальное самочувствие женщины, материнство и цифровые технологии, одинокое материнство, материнство и возрастные особенности, материнство и вспомогательные репродуктивные технологии. Автор приходит к выводу, что исследования материнства имеют эволюционную направленность от биологического редукционизма к осмыслению социально-психологических факторов его становления и функционирования, обращены к субъектности матери. Ученые оперативно реагируют на общественные изменения и феномены, вносящие коррективы в привычные практики (пандемия, цифровизация, новые технологии, принимаемые законы и т. д.). Однако существенное влияние на формирование исследовательских полей и тональность дискурса имеет идеология и стремление соответствовать общественному и политическому запросу (что можно обнаружить в игнорировании одних проблем и избыточном анализе других, а также декларируемых принципах научных журналов). Ключевые слова

В статье анализируется влияние актуальных социальных изменений на социальный статус экскурсовода. Обосновывается, что, несмотря на многообразие функций экскурсоводческой деятельности, ключевое значение для современного общества сохраняет роль экскурсовода как культурного посредника. Приводятся доводы в поддержку того, что экскурсоводы принадлежат к среде интеллигенции и воздействуют на формирование и трансляцию символических смыслов, способствуя межгрупповому диалогу и достижению общественного консенсуса. На материале интервью с калининградскими гидами рассматриваются основные социальные проблемы, с которыми сталкиваются экскурсоводы в условиях растущей коммерциализации и технологизации туристических услуг. Делается вывод, что основные статусные вызовы для гидов сегодня представляют размытость границ профессиональной принадлежности, недостаток социального признания профессиональных компетенций, а также сложность адаптации экскурсионной деятельности к условиям цифровой экономики. Доказывается, что, тем не менее, в своей основе экскурсоводы подтверждают статус интеллектуального сообщества и имеют характерные для него запросы.

В статье рассматриваются проекты в области образования, предложенные и реализованные тремя женщинами-благотворителями в конце XIX – начале XX в. Графиня В. Н. Бобринская (1864–1940) в своем имении Бутырки Тульской губернии организовала для местных крестьянских детей воскресную школу, а для их родителей – школу обучения чтению. Кроме того, она возглавила Комиссию заграничных и русских экскурсий, устроив поездки, благодаря которым сельские учителя получили возможность поработать над повышением своего образовательного и культурного уровня. Княгиня М. К. Тенишева (1858–1928) открыла в Бежице Смоленской губернии Школу ремесленных учеников, осваивающих профессии столяра, кузнеца, чертежника. Также ей удалось открыть на хуторе Флёново 6-летнюю сельскохозяйственную школу для местных крестьянских детей. Наконец, Лидия Алексеевна Шанявская (1842–1921) приложила немало сил для открытия в 1908 г. Московского народного университета. Тем самым эти образованные, достойные женщины внесли посильный вклад в развитие российского народного образования.

Идеи анархо-коммунизма П. А. Кропоткина представляют собой богатое отечественное интеллектуальное наследие, актуальное и значимое для нового осмысления теории общественного договора. Потенциал идей анархо-коммунизма раскрыт путем авторского подхода: применена комбинация анализа ряда теоретических позиций Кропоткина, признание уникальности и исключительности «нравственных и интеллектуальных качеств» его личности, взаимосвязи индивидуальной истории жизни и истории общества в условиях революционных изменений. С точки зрения значимости идей анархо-коммунизма для теории общественного договора даны ответы на поставленные задачи исследования – как Кропоткин соотносит общество и государство, определяет внутренние детерминанты для согласия в обществе, какие признаки (черты) для характеристики общественного договора важны для социальной диагностики его действенности. Идейное наследие Кропоткина – это пример интеллектуального ответа на конкретно-исторические вызовы рушившегося мира, что выразилось в создании идеологии анархо-коммунизма, сочетающего в себе как утопизм, так и мощную прогностическую модель жизнеустройства общества. Его идеи антиэтатизма, федерализма, правового государства созвучны состоявшейся современной эпохе расширения прав человека, имеют значение в силу широко действующих социальных практик гражданского общества. Некоторые идеи отечественных мыслителей необходимо принимать в расчет при выработке параметров и показателей общественного договора как необходимого и воспроизводимого конструкта.

Целью статьи является концептуализация понятия социальной справедливости на основе подхода Дж. Ролза (1921–2002) в контексте общественного договора. Отличительной чертой данной концепции является возведение справедливости в первичную добродетель социальной кооперации. В этом Дж. Ролз оппонирует утилитаристской модели, возводящей эффективность в качестве ключевой ценности. Справедливость общества, по Ролзу, характеризуется такими основными чертами, как мера согласия (каждый агент в исходном состоянии обладает неким представлением о справедливом устройстве, поэтому представления об устройстве общества могут быть разными, но запрос на справедливость есть у всех); координация (согласование планов индивидов с социальными целями); эффективность (достижение поставленных социальных целей при сохранении принципов справедливости); устойчивость (поддержание стабильности схем социальной кооперации); максимин (наименее преуспевающие акторы получают максимально возможное количество благ). При этом социальная справедливость является лишь одним из компонентов общественного договора.

В статье обосновывается необходимость общественного договора между государством и студенческой молодежью в изменившихся условиях (с 1917 г. до конца 20-х гг.), цели и условия каждой из сторон, примеры вынужденного принятия и последствия отказа. Приведена классификация советской учащейся молодежи, дана характеристика полярных студенческих миров, проявляющаяся как в мотивации получения высшего образования, так и во взаимоотношениях внутри дифференцированных групп.

Продемонстрированы экстремальные условия обучения в вузах первых лет советской власти и возможности погружения в процесс духовного производства. Рассмотрен факт принадлежности социальной группы студенчества к интеллигенции: показаны изменения, происшедшие вследствие трансформации системы высшего образования, итогом которой стало появление новой группы рабочей социалистической интеллигенции.

В статье автор рассматривает особенности общественного договора между художественной интеллигенцией и советской политической элитой во времена культурной революции в СССР. В данный период общественный договор носит патерналистский характер, но строится не только на насилии, но и на согласии, на общей идее реализации социальной и культурной революции, на преференциях разного рода, которые могли получить творцы от новой власти. С конца 20-х гг. управление сферой культуры и искусства начинает носить централизованный характер, государство становится главным субъектом культурной политики, осуществляется жесткий идеологический контроль за культурным процессом, преследование эстетического инакомыслия, и в то же время осуществляется поощрение лояльных деятелей культуры путем государственных заказов, высокого социального статуса, высокой зарплаты, предоставления прав на публикации, персональных выставок и заграничных командировок, наград и премий, решения бытовых и семейных проблем и т. д. Принцип «социалистического реализма» провозглашается доминирующим творческим методом. Советское партийное и государственное руководство получает исключительные возможности влиять на формирование и изменение общественного сознания советских людей посредством культурного производства.

Статья посвящена вопросам сосуществования власти и научной интеллигенции в период политических, экономических и социальных преобразований конца 1920-х – начала 1940-х гг. Рассматривается два временных периода – с 1924 по 1932 г. и с 1933 по 1941 г. Для каждого из них описывается, во-первых, политика государства в отношении ученых, последствия проводимой политики для всей страны и данной социальной группы. Во-вторых, какие стремления, интересы, ориентации были характерны для ученых, в чем они состояли, как они коррелировали с государственными интересами, а также интересами всего народа.